Кощеева гора - страница 7

Мысли разбегались, зато нарастала жестокая досада. Как они все вчера были потрясены гибелью Улеба – а это была только половина худых вестей! Прияна знала Улеба – первоначально он и назначался ей в мужья, хотя она не сама выбирала. В другое время она оплакала бы его смерть, но сейчас оскорбление, нанесенное и ей самой, и ее сыну, заслонило в ее глазах чужое горе и другую вину Святослава. Торлейв же теперь видел обе части этой вины, и морозом продирало по спине. В противостоянии с Улебом Святослав толкнул сводного брата к гибели, но и сам не удержал того, ради чего они соперничали. Не пожелав отдать Хольмгард брату, отдал его малолетнему незаконному сыну. Может быть, ему такое решение казалось лучшим. Но теперь стала ясна цена этого «лучше» – в придачу к брату, Святослав терял и жену. В глазах Прияны была тоска и боль, на лице горела яростная решимость, кулаки сжимались. Торлейв никогда не видел в таком состоянии ни ее, ни еще кого-то из знатных женщин. Подумал: нынче утром она сбежала с Олеговой горы, чтобы вдали от чужих глаз излить свою ярость, как змеиха – поток яда, чтобы не отравил ее саму.

Торлейв отчаянно пытался ухватить хоть какую-нибудь мысль, но не находил ни одного, самого завалящего утешения. Прияна бранилась, а он боялся, что она вновь разрыдается. Как крайнее средство подумалось: может, поцеловать ее? Но нет, сейчас ей не до того. Укусит в ответ. Любовь Прияны к Святославу была стойкой и претерпела немало испытаний. Но похоже, сейчас переломилась пополам, как березка под ударом бури, и рухнула кудрявой головой к сырой земле. Не подняться ей больше… И это еще одно, самое тайное горе Прияны.

И что теперь будет с Киевом? Князь уходил на север, будучи со всеми в ладу, а вернулся злейшим врагом всем – Мстиславу Свенельдичу, собственной жене, а возможно, и родной матери. Эльга очень любила Улеба – и как сына своей сестры, и как самого доброго человека во всей многочисленной родне. За последние шесть лет он перенес немало бед, только и порадовались год назад его удачной женитьбе… Правена – уже вдова! В голову нейдет. Может, Святослав сумеет хотя бы мать убедить в своей невиновности. Но этим мало что получится исправить.

– Я уеду.

Это слово пробилось сквозь шумный поток мыслей, заглушивший было речи разгневанной Прияны.

Она хочет уехать? Опять в Свинческ? Еще чего не хватало! Между Торлейвом и Прияной не случалось пока ничего такого, что позорило бы честь Святослава как ее мужа, но Торлейв знал, что Прияна доверяет ему, как родному брату, и потерять ее совсем не хотел.

Красивый, рослый парень, знающий четыре языка и две грамоты, побывавший и в Царьграде, и в Тевтонском королевстве, любимый племянник княгини Эльги и воспитанник Мистины, что в немалой мере заменил Торлейву отца, он мог бы выбрать в Киеве любую невесту. Даже если бы посватался к дочери какого-нибудь князя или конунга, это не сочли бы дерзостью. Прияну он узнал семь лет назад, когда она, шестнадцатилетняя княжна смолянская, только вышла за Святослава, а сам Торлейв еще был отроком пятнадцати лет. Четыре года он видел в ней только княгиню молодую и совсем о ней не думал. Что-то изменилось в ту зиму, когда Эльга отправила его в Свинческ, где Прияна прожила полтора года, не желая делить мужа с Горяной Олеговной. Торлейв привез ей счастливую весть, что соперница удалена из Киева навсегда, и доставил ее обратно. С той зимы она сохранила к нему благодарную, теплую привязанность, но только год назад он сам осознал, что смотрит на нее как мужчина. Всякий назвал бы Прияну красивой – высокая, крепкая, с крупными чертами лица, темными бровями-стрелами, приподнятыми к вискам, она воплощала здоровье и женскую силу, но для Торлейва не это было важно. Он почти не замечал ее внешней красоты, его взор пронзал эту оболочку и устремлялся к ее внутренней силе. Отпечаток этой силы на лице, решительный, твердый, неустрашимый нрав Прияны и делал ее красивой в его глазах.