Валера сел на асфальт посредине дороги и заплакал. Из его несуществующих глаз текли несуществующие слезы. Тоска стала невыносимой, и он завыл, как дикий зверь. Только и это никак не помогло. Вокруг увеличивалось количество народу, а замечать его по-прежнему никто не собирался. Эта монохромная толпа текла в разные стороны без каких-либо эмоций. Причем, каким-то чудесным образом, никто ни с кем не сталкивался. Все плавно обходили друг друга и продолжали движение только в одном им известном направлении.
Внезапно на улице стало темнеть. Складывалось впечатление, что кто-то крутит ручку настройки яркости в старом телевизоре. Становилось все темнее и темнее, пока свет полностью не пропал.
Но звуки остались. И ощущение присутствия всех этих людей не пропадало. Шорохи от шагов слышались со всех сторон.
Шорк-шорк-шорк.
Звук был монотонен и буквально влезал под кожу.
Валеру передернуло. Паника не проходила, но слезы литься перестали. Озираясь по сторонам, он встал и попытался успокоиться.
Темнота все поглотила, но звуки не пропали. Люди по-прежнему шли, не замечая его.
Лишь легкое дуновение ветерка говорило о том, что кто-то прошел рядом.
Так как на зрение полагаться не стоило, Валера попытался прислушаться к окружающим звукам. Монотонное шарканье ног было везде. Взяв остатки воли в кулак, он изо всех сил попытался сосредоточиться и перестать паниковать.
Получилось.
И сразу появился новый звук. Он был тоже однообразен, но, безусловно, выделялся. Легкие щелчки. Как будто кто-то щелкал пальцами. Валера на слух попытался определить направление и пошел в ту сторону, которая показалась ему правильной. Через некоторое время звук стал громче, и он понял, что идет верной дорогой.
Вдруг шарканье прекратилось. Никаких звуков больше не осталось, кроме щелчков. А потом резко и громко ухнуло, будто ударили полой трубой по пустой бочке, и сразу вокруг все изменилось. Звук шарканья сменил другой, более неприятный. Это был звук чавканья множества голодных ртов. И возня. Казалось, что все, кто его до этого окружал, сплелись в единый клубок и что-то медленно пережевывали. Воображение нарисовало чудовищную картину, и паника начала возвращаться.
– Иди за мной, – голос был женским и очень приятным.
– Где ты? – Валера закрутил головой. – Я ничего не вижу.
– Это не важно. Иди на мой голос. Слышишь меня?
– Тебя и еще какие-то щелчки.
– Интересно, – в голосе незримой спутницы на самом деле сквозило удивление. – А откуда идет звук? Можешь сказать?
– Вот оттуда, – и вытянул руку в сторону звука. – Черт! Прости. Вдруг забыл, что вокруг полная темнота. Мне, кажется, что это где-то справа от меня.
– А мой голос, откуда звучит?
– Вроде сзади и чуть правее.
Через мгновение на его левое плечо легла нежная рука, и он почувствовал облегчение и спокойствие. Это было как в детстве. Тут смешались все чувства: и тепло материнской груди, и крепкие отцовские руки, и ощущение полной защищенности.
– Как же мне было страшно, – Валера обмяк и повернулся в сторону незримой спутницы. – Жаль, что тебя не видно.
– Хочешь меня увидеть?
– Было бы неплохо. А то как-то неуютно.
– Так захоти!
– В смысле? Так я же и правда, хочу.
– Плохо хочешь. Скорее всего, ты боишься увидеть то, что таится во мраке. То, что ты представлял, до моего появления.
– Я ничего не представлял. Это «Что-то» было совсем рядом, и оно чавкало.
– А как же сейчас?
