– Да! Снорри да. Благодарить и глобус.
Фух, как камень с души свалился!
– Мне достаточно только слов. Желательно, с хорошей грамматикой, но и без нее сойдет. А цветы можете оставить себе. У меня все равно нет вазы.
– Снорри проблема решать не вопрос.
И он, запустив щупальце под стог, извлек изящную вазу, на вид очень дорогую и древнюю.
– Послушайте, – сказал я. – Вижу, вы основательно подготовились. И мне правда очень приятно, но я не могу принять ваш подарок. Нас, учителей, за это наказывают штрафами. Нас вообще за все на свете штрафуют.
Снорри принялся искать в словаре слово «штраф».
– Необычный беззаконий! – вскричал он. – Зря Михаил учитель обида но поэтому что хороший добрый вообще.
– А вот наше начальство придерживается другого мнения. Обидеть учителя Михаила – раз плюнуть! Так что, Снорри, верните сено туда, откуда взяли.
Шар вздохнул и направил гироплатформу к лифту. Я закрыл дверь каюты, отключил все средства связи и лег на кровать. Эй, зеленые человечки, прилетайте и украдите меня! Где вы там? Я готов! Я даже рюкзак собирать не буду, так везите. Главное, подальше отсюда. Сил моих больше нет.
– Коллеги, внимание! – мрачно сказал Леклер, собрав всех учителей после уроков. – Близится Новый год, а это значит, надо готовить номера ученической самодеятельности. Да, можно уже начинать радоваться, искриться счастьем и излучать позитив. Что вы хотите спросить, Джон?
– А можно не участвовать?
– Можно. Штраф – сорок тысяч кредитов.
Учителя ахнули.
– Шутка, – сказал Леклер. – Просто не дадут премию. Некоторые этого даже не заметят.
И тут он выразительно посмотрел на меня. Вот уже месяц я работал в школе на чистом энтузиазме. В целом я смирился с нищетой, но родителям и коллегам на всякий случай соврал, что решил пожертвовать первые две зарплаты в Галактический фонд мира. Не знаю, поверили ли мне. Судя по всему, отца провести не удалось. Мелани тоже что-то подозревала.
– Итак, – продолжил Леклер похоронным голосом. – Вот список номеров с прошлогоднего утренника. Выступление вислоногов-жонглеров, жучиное катанье на квадратном колесе, комическая сценка шуршунов «Трое в улье, не считая трутня». Хоровод альдебарранцев. Фигурное укладывание чешуи в исполнении цефеанина из пятой группы для особо одаренных. Танец венерианских кваркоглотов «Полечка», в двух частях. Элементы акробатики с применением толстожала – от коллектива центаврианок. Песня волножителей о тревожной молодости.
Каждый новый пункт заставлял учителей бледнеть ровно на один тон. Когда Лекрер наконец закончил, перед ним сияли, как свежий снег на Нептуне, наши убитые горем лица.
– В этом году у меня нет талантов, – тихо и без особой надежды сказала Юкико Тамура, преподававшая космолингву звездным блохам. Эти пришельцы давно потеряли собственную планету и обычно прилетали в школу, затаившись среди багажа. Они отличались тем, что каждая блоха запоминала только одно слово, и то не с первого раза. Чтобы поговорить с другими инопланетянами, они собирались в огромную кучу и пищали свое послание на все лады. Юкико особенно любила блоху, которая произносила союз «и». Говорила, что у нее большое будущее в межпланетной дипломатии.
– Ни у кого нет талантов! – рубанул воздух ребром ладони Леклер. – Думаете, у меня в группе одни звезды? Да я с ними даже до глаголов еще не дошел. До сих пор учу папу от мамы отличать.
