– Неуч ты кулинарный, – объяснил ему. – Опара – это такая специальная смесь, чтобы потом булки, куличи печь. Чтобы сдобные они получились.
А Маринка, продолжая возиться на нашей кухне, всё-всё комментировала. Видно, ей такая готовка в радость.
– Вот знаешь ли ты, Черныш, – фе, не люблю, когда меня так зовут, – что на Пасху в разных странах готовят разные блюда? Например, в Дании – закрытый пирог с шоколадной начинкой, в Италии – пирог из хрустящего песочного теста с начинкой из сыров, в Великобритании – горячие сдобные булочки, а у нас – куличи с изюмом и цукатами, маком и миндалём. И обязательно яйца варят. Можно наклейками их потом украсить, можно в разные цвета окрасить.
И тут она достала целый пакет радужных яиц. Одни светились перламутром. На других были наклеены реснички, глазки и рог единорога. Гм, странное яйцо, конечно.
– Не фыркай, меховой, – погладила меня Маринка. – Эти единорожные яйца Светочка просила сделать. Ей в школу нужно, они там тоже праздник Пасхи устраивают. Ой! Забыла я совсем!
Она резко встрепенулась. Полезла за телефоном. Ойкнула и толкнула лоток с яйцами, видимо, ещё не отваренными. Два яйца плюхнулись на пол и растеклись желточной лужицей.
– Блин! – сказала Маринка. – Ладно, потом уберу. Мне к Светочке срочно надо. Я забыла ей яйца передать! Вы, Котовасы, мои заготовки не трогайте. Черныш, ты тут самый надёжный, присмотри.
С этими словами она выскочила из дома. Ну а мне, надо признаться, доверие хозяйское польстило. Посмотрел я на миски с тестом, опарой и другими ингредиентами, и сказал Тюленю:
– Даже и не думай!
– А почему, чуть что, сразу я? – обиделся наш всеядный друг и отвернулся.
Но тут на кухню влетел Тигрик. Да так влетел, что в лужицу яичную вляпался. Хотел я его остановить, но не успел – сам измазался.
– Ну и чего ты несёшься сломя голову? – зашипел я.
Пришлось нам идти в ванную отмываться. Просто так не вылижешь эту противную смесь.
– А я слышал, всякие модницы делают яичные маски на голове, чтобы волосы были густые и шелковистые, – улыбнулся Тигрик.
– Угу, – моя шерсть и так нормальная, – а ну, быстро мыться!
Долго мы эту липкую яичную маску смывали. А когда вернулись, опешили: на полу валялась пустая миска, лишь несколько капель теста густой резинкой свисали с краёв.
– Ух, я ему задам! – рассердился я. Сами понимаете, мне тут Маринка важное дело доверила, а кто-то взял и сожрал тесто для куличей!
Сверкая глазами, я побежал по дому. Никого. Выскочил на улицу, увидал Тюленя и как врежусь прямо в его пухлый бок. Пусть знает, как тесто воровать!
– Ты чего! – заверещал Тюлень.
Ишь, думаю, не сдаётся. Тогда я ему лапой по морде хрясь! А он совсем озверел и мне, Чёрной Пантере, в ответ оплеуху отвесил. Надо признать, лапа у него тяжёлая. Так и свернулись мы в боевой котоклубок. Спорить было некогда.
– Вы чего, Котовасы, совсем сбрендили? – послышался Маринкин голос. Она еле разняла нас, получив, правда, пару царапин. Потому что, когда коты дерутся, лучше к нам не лезть. – Всё, давайте, брейк!
Тюлень пулей влетел на сосну, попутно обзываясь. Я не стал за ним гнаться и поплёлся за причитающей Маринкой в дом. Ох и опечалится она, думаю.
– Ну вот, оставляй вас тут! – упирая руки в бока, осмотрела Маринка кухню и пустые миски из-под теста.
– О, как было вкусно! Ик, – послышался за спиной кошачий рык.
Мы оглянулись – на нас наглыми довольными глазами смотрел Лаки. Откуда он тут только нарисовался? На морде виднелись следы недоеденного теста.
