Фальшивые деньги запускать в Россию? Ведь – повесят! Фаре де Симону отчаянно захотелось выпить, но сейчас пить вредно. Он снова вытерся своей окровавленной рубашкой, не понимая, что красит кровью лицо. Сквозь пьяный ром и сквозь число «четыреста фунтов» вдруг отчётливо замаячила возможность не только запутать в кредитных делах петербургское офицерство, но и самому оторвать себе приличный куш… Ведь это будет не явное, а тайное дело, кто же из русских офицеров признается, что состоит в денежной артели? Артель – дело мужицкое, открытое, а тут некая тайность, идущая от благородности самого цесаревича Александра. И цесаревич, а в перспективе – император Александр Первый – никогда не сознается, что создал в армии тайное общество, хоть и кредитное. Ибо он и не создавал такого… зла для армии… Ведь по сути – какое оно кредитное, это общество? Даёшь на год рубль, а получаешь в год – двадцать рублей от «Союза благоденствия». За просто так. Это – как понять? За что получаешь? За измену государю? А?
– Ну а потом, – раздался сиплый, насморочный голос, – лет через десять – пятнадцать, когда многие офицеры и в рангах повышены будут, тогда можно и пустить между ними слух, что цесаревич Александр, мол, только одноразово выделил от себя толику денег для помощи офицерам, а далее вроде как пошла измена. Будто некий аферист эту идею перехватил и пятнадцать лет снабжал офицеров деньгами. Мол, у одних деньги берёт, а другим – даёт. На том и держится. Сей приём денежной аферы известен издавна. Итальянцы им весьма тешились… И тебе должен быть известен…
– Пирамида!
– Вспомнил, молодец!.. Да, а лет через десять надо запустить слух, что мол, теперь, по личному распоряжению императора Александра Первого…
– Императором же будет Павел Первый, а не Александр, – влез в речь барона Халлера иезуит Фаре де Симон.
– Ты слушай, не перебивай, кто здесь будет императором – не твоего ума дело… В общем, чтобы не начался по империи сыск насчёт всяких офицерских обществ… артельных, кредитных и прочих, пусть те офицеры, кто брал под роспись деньги, они пусть те деньги вернут. Да с процентом! Иначе их фамилии будут засвечены, и будет им каторга и вечный позор!
– Так ведь вся армейская верхушка супротив того нахальства и обмана прямо взбунтуется! Против самого… императора в штыки пойдут!
– Верно говоришь. Того и надобно.
– О! Военный будет переворот! Ловкая и чистая схема перемены власти! – совсем пьяно восхитился Фаре де Симон. – Была русская империя, стали Русские Соединённые Штаты! Был император, а стал вдруг президент! Замечательно, господин! А можно мне не одно такое общество создать, а несколько?
– Ну, создай ещё одно. Пусть будут два таких общества. Другое можешь назвать «Общество истинных славян и патриотов России». Ну, как знаешь. Для простоты можно назвать «Северное общество» и «Южное общество». Главное в сути, не в названиях. Ну, всё, я ухожу.
– А как же я? Где мне сейчас взять прорву денег? – прокричал Фаре де Симон, уже не чувствуя от алчности никакой боли в голове и в челюсти.
– Я золота прошу, не денег, – раздалось с чёрной лестницы. – Побывай в Сибири, в городе Тобольске. Найди там купца Провоторова. Он с тобой поделится золотом. Его об этом уже попросили… наши люди. А меня в этом клятом городе не ищи. Я уплываю на английском корабле. По своим делам. Дел у меня много…
Дверь внизу крепко хлопнула.
