– Какой достойный поступок для того, кто талдычил нам, как важно выполнить договор, – фыркнул Банд. Хотя по лицу видно, затея ему пришлась по душе.
– Дуй давай, – приказал Глен.
Тюфяк скинул мешок на землю и затрусил в сторону городка.
– А если его захватят или убьют?
– Если убьют, отомстим, захватят, вызволим, – с холодной решимостью в голосе заявил командир отряда.
Если кто-нибудь покуситься на его команду, Глен всегда поставит обидчика на место. И не важно, какой ценой.
***
Аристей единственный кто стоял, люди сидели на пнях, Дорван укрылся от солнца шляпой. Слом и Ток кидали кости. Они пытались затащить в игру остальных, но желающих не нашлось. Эльф видел, что задумал командир. Отослав Грима в чащу, так чтобы не было видно, отдал приказ следить за дорогой. Если покажется маг, валить его. На лице здоровяка не дрогнул ни один мускул, хотя эльф прочувствовал то, что называется опасением.
Эти низшие существа за короткое время показали ему много нового. За их состоянием довольно интересно наблюдать. Занимательное и то, что оказывается, люди склонны убивать друг друга. По довольно нелепым причинам. Этот Глен, он убил многих, но при этом его сердце не испытывало ни каких чувств. В отличие от того, кто называл себя Банд. Радость, вот что видел эльф в сердце человека, когда роясь в памяти того, наблюдал картины расправы над жертвами. А ещё странное чувство, Банд не спускал глаз с амулетов и украшений, он видел в них лишь золото да драгоценные камни, совершено не представляя истиной ценности вещей. Глупец не знает главного, все вещи зачарованы и всегда возвращаются своему владельцу.
Ладно, потом разберусь как вести себя с ними. Аристей совершено не понимал их логики и поведения. Может отец прав, сравнивая их с собаками, разве что чуть поумнее.
Аристей подошёл к Берлогу сидящему на поваленном стволе сосны. Под жаркими лучами солнца красноватая кора начала выделять янтарную смолу. В неё вляпалась муха и теперь коротышка забавлялся тем, что наблюдал за агонией букашки. Та барахталась в тщетной попытке вырваться, но лишь глубже вязла в смоле.
Берлог увидев рядом с собой высокую тень, поднял глаза на эльфа.
– Почему дворф путешествует в компании низших?
Все застыли, услышав голос Аристея. Мелодичный, переливающийся как нежная музыка.
– Ого, – присвистнул Ток, выронив кости на траву. – Он умеет разговаривать!
– Я думал немой, – признался Слом. – Берлог, как он тебя назвал?
– Дворф, – Аристей повернулся к тем двоим. – Разве вы этого не знаете?
– Дворф? – Слом покрутил головой. – Чудное имя.
– Не имя, – мягко возразил Аристей, – это название его народа.
Долговязый неожиданно расхохотался, хлопая себя по ляжкам – Не знал, что у тех, кто роется под землёй в шахтах, есть собственное название! Мы то их червями зовём.
– Ага, – мгновенно осклабился Ток, – тоннельные крысы порой.
Берлог раздражённо пристукнул рукоятью топора по стволу дерева, у весельчаков игривое настроение как языком слизнуло. По лицу коротышки понятно, сейчас тот не намерен шутить. За годы проведенные бок о бок, многие эмоции стали близки и понятны членам отряда, они как семья.
– Дворф говоришь, – медленно произнёс он, – не слышал про таких. А как твоё имя?
– Аристей, – прислонив руку к груди, как и положено почтительно, но с врожденным достоинством склонил голову, – из Дома Хрустальной Звезды.
– Смотри-ка, – захихикал Слом, подталкивая приятеля локтем, – сейчас как девка присядет.
