– Да вы полны загадок, мистер Гилберт, – Адам смотрел в огонь и, скорее всего, сейчас представлял бескрайнее море.
– Вы, конечно, можете не спать и до утра, но время подъема никто переносить не будет, доброй ночи, – неодобрительно хмыкнул Когрович, убрал свои карты в планшет и исчез в палатке.
Но почти сразу откинул ее полог, высунул голову наружу и напомнил:
– Кстати говоря, за всей вашей болтовней забыл объявить следующих дежурных: Дэвид и Дэниел завтра весь день балуют нас своей стряпней. Не забудьте – это значит встать на час раньше других, разжечь костер, приготовить завтрак и воду для чая. Надеюсь, справитесь.
Я кивнул, а из палатки проводника донесся сонный голос Дэвида, который подтверждал, что все услышал и что не стоит пихать его ногами, чем, видимо, в данный момент и занимался Когрович.
– Мне вот интересно… Ну не может быть, что маяк – такое спокойное место без страшных штормов и загадочных происшествий, – не прекращал свой допрос Адам.
– Ну, по рассказам деда, всякое бывало… Но я приезжал туда только на летние каникулы, поэтому заставал самый спокойный период за весь год. Залив тихий, без сильных волн и штормов, – мне хотелось поскорее закончить рассказ и пойти спать, глаза слипались.
– А в другое время?
– В другое время моему старику приходилось переживать там страшные ночи, трясясь за каждый камень своего всем сердцем любимого сооружения. Приятного мало, когда тонны воды пытаются, как морское чудовище, поглотить тебя вместе с близлежащим городком. Но маяки строят так надежно, что город может быть разрушен, а он выстоит как ни в чем не бывало. Так и этот маяк – не боялся ничего.
– А как насчет мистики?
– Летучий Голландец? – я скептически посмотрел в сторону Адама.
– Ну, например.
– Не жди сейчас долгого рассказа… Уже поздно, но, конечно, в любом месте в запасе имеются и легенды, и необъяснимые случаи. В штормовом шуме часто мерещатся гудки просящих о помощи судов, крики людей, необъяснимые стоны. Однажды мой дед всем рассказывал про то, как после очередного шторма нашел на камнях русалку – банальные зеленоватые волосы, жабры, хвост, голосок трескучий… Просилась обратно в море. Так он ей и помог. Потом носился по городу с какой-то побрякушкой, то ли медальоном, то ли ракушкой. Никто, конечно, всерьез его не воспринял. Тогда еще он только год, как скорбел по моей покойной бабушке. Поэтому местные жители снисходительно списали поведение старика на боль одиночества, – от разговоров остатки сна развеялись окончательно.
– А ты что думаешь? – глаза Адама горели неподдельным интересом.
– Думаю, что каждый имеет право на безграничную фантазию, – мое лицо озарила печальная улыбка. – Но я, скорее, относился к тем, кто переживал больше за состояние старика, чем за выброшенное из моря мистическое существо. Меня переполняло чувство вины. После поступления в институт я все реже находил время, чтобы навестить его. Теперь безумно об этом жалею. Но молодость захватывает и часто ставит на первый план совсем не стоящие вещи.
– Понятно… А что за медальон?
– Так, Адам, ты окончательно прогнал от меня сон! Наверное, придется прогуляться. Дэвид все равно спит, пойду один, принесу воду для завтрака… Сейчас это будет сделать намного проще, чем с раннего утра.
– Ну, как всегда, только собралась послушать про русалок, как история оборвалась, – улыбаясь, вышла из палатки Мэри. Она переоделась во флисовый костюм бирюзового цвета.
