Еще секунда и женщине стало тяжело дышать, так что она открыла рот, а кружащая подле пепельно-сизая мга не просто стал густеть, а прямо-таки пузыриться. Липкими лоскутами она принялась свешиваться сверху и лохматыми концами начала касаться белоснежных прямых волос Кирилла. Покачиваясь перед глазами Зои та морока, вроде маятника неожиданно вызвала очередные воспоминания, только не связанные с уходом Лёшки, а вырванные из текста трагедии «Фауст» Гёте:
«Зачем ты горячишься? Не дури.
Листка довольно. Вот он наготове.
Изволь тут расписаться каплей крови», – сказанные Фаусту самим Мефистофелем. И женщине тотчас подумалось, что еще минута не больше, и эти самые слова озвучит уже Кирилл. Тот, впрочем, ничего не проронил и даже не ответил, лишь кособоко выгнул левый уголок рта. Он даже качнул головой, стряхивая со своих белоснежных прямых волос кристаллики льда или только капельки водицы, этак, разрывая связь со свисающими сверху лепестками пара, кажущихся серыми клубами дыма, выдохнутыми им во время курения. И Зоя неожиданно поняла, что Кирилл не просто прочитал ее мысли, но и посмеялся над ними и ей, несмотря на столь странный его вид и разговор, кровью нигде не придется расписываться.
– Конечно, не придется, – и он моментально поддержал словами догадку женщины, – и поверь, мне даже не понадобится твоя душа, как там, в Фаусте сказано:
«Тебе со мною будет здесь удобно,
Я буду исполнять любую блажь.
За это в жизни тамошней, загробной
Ты тем же при свиданье мне воздашь». Не беспокойся Зоенька, встречи в тамошнем мире не будет, так как загробного мира нет. Ты же сама в это никогда не верила и не веришь, во все эти россказни, религиозные догмы про иной мир в который уходят после смерти души людей… Еще и потому как тех самых душ нет, – Кирилл прервался на мгновение, в котором Зоя всего только успела моргнуть и в том движение своих век ровно разграничила его слова и собственное мировоззрение в котором за последние годы, может лишь потому как тосковала за мужем, усомнилась. Женщина даже хотела это озвучить, и для того открыла рот, но резко осеклась еще и потому как внезапно услышала четкий щелчок, точно прокрутили колесико кремня в зажигалке. А уже в следующий момент сноп искр, длинным лепестком огня, вспыхнул на кончике папиросы, которую мужчина сжимал в левом уголке рта. Это произошло так быстро, что Зоя и не поняла, когда Кирилл успел вытащить из пачки и вставить в рот папиросу. Впрочем, когда сизый поток горького дыма пролег между ней и мужчиной и он слегка качнул левой рукой, словно сбросив вниз в густеющие подушки сумеречного пара пачку папирос и зажигалку, все плотнее их обступающего, осознала, что всего лишь отвлеклась на собственные мысли, не заметив его телодвижений.
