Номер Третий отпрянул в сторону.
Сквозь узкую щель в стене было видно, как Иван рыскает глазами по окнам, раскрыв рот.
Третий прикинул возможные пути отступления на случай, если эти двое залезут в дом. Здесь было так много рухнувших стен и перекрытий с темными нишами и ямами, что волноваться не приходилось. «Ноги поломаете», – усмехнулся Третий, но все-таки отступил подальше в тень.
Двое потоптались на полдороге и двинулись к башне.
Третий видел, как они бродили внутри, освещенные тусклыми огоньками смартфонов. Потом вышли обратно и подняли люк в подвал.
Сперва он хотел подбежать ближе и найти что-нибудь тяжелое. Камень килограммов в пятьдесят. Кучу кирпичей. Навалить сверху на люк, чтобы не выбрались. Землей присыпать. Тогда все будет кончено. Их никто не услышит, и никто никогда не найдет. Ни один телефон не ловит под старыми кирпичными сводами. Все пойдет своим чередом, как и должно идти.
Но потом он вспомнил, что их смерть не решит проблемы.
Он достал смартфон и набрал короткий номер.
– Алло, полиция? Хочу сообщить о преступлении.
***
– Как ты нас нашла?
Маша тряхнула головой и нехотя ответила:
– Подумала, к кому ты можешь пойти за консультациями. И вариантов особо не было.
– Прекрасно, Мария, – поклонился Садовский. – Всегда считал вас исключительно разумной дамой.
– Не надо, Викентий Павлович, – отрезала Маша. – Нормальные люди по ночам в дурдом не залезают. И с просроченными правами не ездят. Скажите спасибо, что вашу колымагу на штрафстоянку не увезли.
– Спасибо.
– И вы кстати так громко шумели, что кто-то из пациентов позвонил в полицию и сообщил о нарушении порядка. Мы уже к тому времени вас отследили и знали, где искать.
Машина свернула во двор и остановилась.
– Насколько понимаю, – сказал Иван, – обвинения с меня сняты?
– Да. Благодаря видеонаблюдению. Викентий Павлович, останьтесь в машине. Вам туда нельзя.
Садовский в знак согласия поднял руки.
Маша вышла и хлопнула дверью.
Иван сразу узнал это место.
– Снова откос и набережная? – сказал он.
Маша не ответила. Впереди, у пешеходного моста виднелся черный минивэн Следственного комитета и стояли несколько человек. Над ними нависала уродливая краснокирпичная многоэтажка, и, увидев ее, Иван вдруг подумал, что она тоже вполне может сойти за красную башню. Это был один из двух одинаковых домов времен развитого социализма, которые торчали над набережной Федоровского, как два квадратных зуба.
– Заставляешь за собой побегать, – хмуро сказал Воеводин, когда они подошли ближе.
«И в мыслях не было» – хотел было сказать Иван, но осекся.
Жертва.
Девочка, на вид лет двенадцать-тринадцать, обнажена.
Она лежала у решетчатого ограждения с сотнями разноцветных замочков, оставленных влюбленными парами. Руки и ноги были закованы в массивные деревянные колодки. Ржавая цепь тянулась от одних колодок к другим и была обмотана вокруг шеи. Сквозь растрепанные светлые волосы лица было не разглядеть. Под телом виднелась подстилка из многослойного гофрированного картона.
– Прикройте уже что ли, – резко сказал Воеводин и отвернулся.
Кто-то принес покрывало и опустил на тело.
