Опыта у Еры не оказалось, когда он лично взял кусок рыбы первой свежести в руки, реакция была соответствующая. Он чуть не подавился своей же водянкой и выкинул её в море, не специально, конечно, но очень эффектно. Лавр, пронаблюдав данную сцену, решил быстро, но незаметно избавился от своего куска, что и сделал. Таня заявила, что неголодная и отказалась что-либо есть, несмешливо улыбаясь у себя на дереве. Вася как-то очень вяло попробовал своего окуня и тоже выкинул его в море, но неудачно, заметно для окружающих. Раздался крик, но кричал не окунь, а человек, в которого прилетел рыбий хвост. А прилетел он в Динозаврова, который тихо причалил к плакучей иве на своей лодке.
– Вы чего это рыбой кидаетесь? – с любопытством спросил Динозавров.
– Такой туземный ритуал, – отозвалась Таня.
– Дин Диныч, во дела?! – радостно проорал Ера, – а вы как тут?!
– Пришел вас проведать, вечереет, а Морозова беспокоится, – отозвался Динозавров, – кстати, а никто не хочет чаю?
Он вылез на берег и присел на землю рядом с Лавром, в руках Дин Динович держал самовар, который сразу же поставил на землю, в ожидании согласий на чаепитие.
– Было бы славно, по чашечке, – сказал Лавр.
– С сахаром? – спросил Динозавров.
– С сахаром-сахаром, – затараторили Лавр, а вместе с ним наперебой и Ера.
Динозавров поставил на мангал чайник и стал кидать в него куски сахара. Ера, Вася и Лавр внимательно следили за этим ритуалом, но не возражали. Таня тоже спустилась с дерева и подошла ближе. Все вместе они окружили чайник в ожидании перекуса, надо же было перебить водянистую на вкус рыбу чем-то сладким. Ера же, который не любил ждать, наклонился к Лавру и спросил:
– Я вот говорил тебе, что смотрел аниме про Токийского Оборотня, помнишь?
– Что-то такое было, но с конкретным названием было бы проще, – сказал Лавр.
– Да неважно. Фишка в том, что они там тоже пили, правда, кофе, но в любых экстремальных ситуациях. А кроме него им ничего и нельзя было больше ни пить, ни есть, вот такой устав. У вас там событие века, драка планетарного масштаба, но кофе по расписанию, сечёшь? – спросил Ера.
– Я бы сума сошел пить один только кофе, – сказал Лавр.
– А бы не отказался от чашечки, – воскликнул Ера.
– Так как кофе здесь нет, придётся довольствоваться чаем, – сказал Динозавров.
– Вы какое «здесь» имеете в виду? Здесь на острове или здесь на поляне? – передразнивая спросил Ера.
– И то и другое, – бодрым голосом отозвался Динозавров.
– Какая скука, – расстроенно сказал Ера, – и какой смысл жить в деревне, где нет даже кофе?
– Иногда, если нет ничего хорошего, можно наслаждаться и тем, что нет ничего плохого, – рассудил Динозавров.
– Уж лучше бы было плохое, чем не было хорошего, – печально сказал Ера.
– А что же тебе хорошего не хватает?
– Хотя бы кофе.
– Смысла не хватает, – расстроенно вздохнул Вася.
– И какого смысла тебе не хватает? – поинтересовался Динозавров.
– Не знаю, может, разгадки секрета красного дома от вашего друга, – опечаленно сказал Вася.
Динозавров промолчал, но как-то по-заговорщицки осмотрелся и, перейдя на шёпот, ответил Васе, предварительно наклонившись:
– Ах, это, что же ты сразу мне не сказал про мучающую тебя тайну красного дома? – добродушно пробормотал Динозавров и стал выдумывать какую-то сказочную историю. – Говорят, что у нас в горах есть старый тракт, ведущий куда-то на край света, но вот что примечательно, идущий по нему, в конце пути находит смысл, ну то есть разгадку. Вот по нему когда-то много лет назад и прогуливался известный художник Пабло Пикассо, а по возвращении забросил свою юриспруденцию, которой занимался без малого до тридцати лет и ушёл в живопись. Хотя, возможно, это и был мой другой знакомый художник, но они все там ходили.
