Даже закралась идея купить побольше, про запас. Впереди ведь свадьба и выходы в свет. Но Вероника сразу же от нее отказалась: к тому времени она приведет себя в форму и не будет нуждаться в чудесной маскировке.
Соседки немного умерили ее пыл, заявив, что затея хорошая, но трудноосуществимая, и вернулись к изучению собранной всем миром кучи уходовых средств. В результате посиделок Вероника стала счастливой обладательницей целой горы мазей, лосьонов и бальзамов и трех коробочек пудры разных оттенков.
Как бы ни относились девушки к Доминике, за улучшение ее внешности они взялись с энтузиазмом. Дошло до того, что, разобравшись с косметикой, они полезли в ее гардеробную, пропустив мимо ушей вялые протесты хозяйки.
Если бы такое творилось в ее бывшей квартире, Вероника вышвырнула бы нахалок за дверь без разговоров. Но вещи Доминики не казались ей своими, и она спокойно взирала на то, как ворох платьев выволокли из шкафа и, не особо церемонясь, свалили грудой на кровати.
До самого отбоя комната напоминала съемки передачи «Модный приговор». Веронике не удалось отвертеться от примерки того, что казалось соседкам сомнительным, и все бы ничего – какая девушка откажется мерить платья! Но в качестве платы за консультацию самоназванных стилистов пришлось выслушать немало нелестных комментариев и едких замечаний.
Отвоевав одежду, в которой ходила на занятия, она милостиво разрешила выбросить все, что не понравилось придирчивым судьям из остальных вещей. Такое смирение вызвало нескрываемое удивление, но очень их порадовало. Приятно, когда твое мнение ценят.
Лишь Афелиса не участвовала в разборе полетов: сидела рядом и посматривала на Веронику, словно пытаясь разглядеть какой-то подвох.
«Все еще не доверяет, – подумала Вероника, глядя, как тоненькая Рената смеха ради заворачивается в одну из юбок Доминики в два слоя. – Здорово, наверное, они в свое время разругались. Жаль. Мне она нравится. Хотела бы я иметь такую подругу, но, похоже, мы не одного огорода картошка».
В конце концов груду вещей, признанных чудовищными и подлежащими уничтожению, отдали растерянной горничной с приказом сжечь в печи. Веронике было не жаль – она бы без колебаний выбросила и остальное. Оживленно болтая, подружки отправились в купальню. Им не терпелось обмазать подопытную кремами и масками.
– Я отведу тебя в лавку, – шепнула Афелиса, задержавшись в дверях. – Ты сбежать в город все равно не сумеешь, сейчас за нами следят очень строго.
– А как тогда ты сумеешь?
– Меня не выдадут, если что. Но даже если поймают, сами сделают все возможное, чтобы никто не узнал. К тому же в карцер нас теперь не посадят – до бала всего ничего!
Она выскользнула за дверь, и Вероника поспешила следом. Ей не верилось, что гордая красавица вдруг прониклась к давнему врагу жалостью и взялась помогать бескорыстно. Но и в то, что Афелиса делает это, чтобы подставить Доминику, тоже – подобный поступок выглядел ниже ее достоинства
Главное было – получить волшебный крем. Ради него Вероника вытерпела бы любые насмешки, еще пару ночей в карцере, да что угодно. Потому она догнала Афелису, пообещала, что сделает все, что потребуется, и отправилась в купальню, развлекать соседок в качестве подопытного кролика.
Для вылазки в город Афелиса выбрала два часа послеобеденной сиесты. В это время пансионеркам дозволялось гулять по саду, посещать библиотеку или просто спать у себя в комнатах. Наставницы следили только за теми, кто находился снаружи, а в спальни не заглядывали без крайней необходимости.
