Лишь когда щелкнул, запираясь, замок калитки, и они неспешно отправились к дому через сад, делая вид, что гуляют, она решилась заговорить.
– Я никому никогда не расскажу об этом. Обещаю. И сама не осуждаю тебя, ты хотя бы решилась на что-то, а не ждала своей участи, как племенная лошадь в стойле.
– Ты правда так считаешь? – покосилась на нее Афелиса. Вероника кивнула. – Знаешь, я просто хотела узнать, как это бывает по любви. Не смотри на меня как на раненое животное, я в порядке! Не нужно было тебе ничего говорить.
– Мне кажется, ты придаешь этому слишком большое значение. Ты ведь не преступление совершила, в самом деле! Тем более, если магия может легко все исправить – да у вас здесь наверняка каждая вторая невеста к монашкам бегала, а то и по нескольку раз!
– Что ты такое говоришь! – воскликнула Афелиса, испуганно озираясь. – Воистину головой повредилась! Если про меня узнают, будет страшный скандал. А если кто-то услышит то, что ты сейчас сказала... Это же чудовищно!
– Ясно, кругом сплошное лицемерие, – со вздохом отозвалась Вероника. – Не волнуйся, пока я тебя ждала, не видела ни души. Никто не узнает.
Покачав головой, Афелиса вновь посмотрела на нее с непонятным выражением и велела отправляться в дом. То ли опасалась, что их увидят вместе, то ли просто хотела побыть в одиночестве. Вероника не стала навязываться и побрела к главному крыльцу, пытаясь осмыслить произошедшее.
«У нее хотя бы было, с кем наставлять нелюбимому жениху рога, – грустно рассудила она. – А у меня, скорее, получится наоборот, и я его даже осуждать не стану».
8. Глава 8
Не зря почти две недели Вероника не давала себе спуска, мучая диетами и занимаясь в танцевальном классе до изнеможения. Во время последней примерки платья выяснилось, что его необходимо ушить. Правда, здесь все еще носили корсеты, и вовсе не в качестве декоративной детали.
– Выдохните! – скомандовала портниха, и, как только ничего не подозревавшая девушка повиновалась, ловким движением затянула шнуровку.
У Вероники потемнело в глазах. Если бы под рукой не оказалось спинки стула, она бы на ногах не удержалась. Мучительница невозмутимо продолжала облачать свою жертву, будто давно привыкла к такой реакции клиенток.
– А вдыхать теперь как? – просипела Вероника. – Ослабь, скорее, мне больно!
– Желаете все переделать и сшить платье без талии?
– Нет. Но я ведь должна буду в нем как-то двигаться! А у меня ребра треснут, едва пошевелюсь.
– Леди, не упрямьтесь, – сквозь зажатые в зубах булавки проговорила портниха и развернула ее к зеркалу. – Взгляните, как теперь село хорошо!
Вероника ахнула. Платье, фасон которого ей сперва совершенно не понравился (опять эти проклятые рюши и воланы!), умелая мастерица умудрилась подогнать даже под такую сложную фигуру. Ей очень шло: открытые плечи и декольте привлекало внимание к груди, которая была несомненным достоинством Доминики, а в меру яркий цвет осенней листвы чудесно сочетался с оттенком волос и глаз.
«И все-таки какое счастье, что у них в моде корсеты! Складок на талии не видно будет, и живот утянет. Надо только походить в нем каждый день пару-тройку часов, чтобы привыкнуть, – прикидывала Вероника, вертясь перед зеркалом. – И, конечно, как следует подумать над прической. Если зелье сработает, я буду просто милашкой!»
Впрочем, при виде своего отражения ей больше не хотелось плакать. Не только потому, что человек ко всему привыкает – всеобщими усилиями состояние кожи удалось заметно улучшить. Даже сальный блеск практически исчез.
