- А дальше? – спросил я.
- Ушли в трапезную. Храм остался пуст. Потом Бхишма услышал стон, вернулся в храм и нашел вас.
Я проснулся до рассвета. Из окна, не застекленного, завешенного крупной сеткой, в маленькую келью втекал прохладный утренний воздух, и доносились лесные голоса. В последних чудилась тревога. Слишком они другие: ни пение птиц на Земле, ни щебетание их же на терроформированном Кратосе, ни свист и переливы фауны на открытой мною планете.
Нога почти не беспокоила. Видимо, было растяжение, по крайней мере, ничего серьезного.
Я встал, неумело намотал желтую индийскую простыню, выданную монахами взамен вконец изодранной и прожженной военной формы, и вышел из храма.
За танцующим Шивой вставало солнце: руки и железные пряди волос истончались и таяли в его огне. Абсолютно черный силуэт индийского бога на фоне золотого неба казался провалом во тьму, а над ним алели и текли облака.
Я обошел пьедестал. Когда солнце поднялось выше, смог рассмотреть долину. Там раскинулся город.
- Намашивайя! – приветствовал меня Вирата.
- Доброе утро! – ответил я.
- Как спали?
- Отлично, спасибо. А что там за город?
- Калапа. Столица Шамбалы.
Я посмотрел внимательнее. Слишком далеко, чтобы оценить размеры и архитектуру строений. Что это за белые башни? Небоскребы или дворцы древнего царя?
Калапа… Калапа… Невозможно помнить тысячи городов империи. Впрочем, что-то знакомое. И не только по мифологии. Крупные города и космодромы выучить вполне реально. Если так – мне повезло. Я понял, где я. Но это не объясняет и половины того, что произошло.
- Как туда попасть? – спросил я.
- День пути. Лучше всего спуститься в деревню и найти проводника.
- Проводите до деревни?
- Конечно.
Деревня состоит из одно-двухэтажных домов с побеленными стенами. Вокруг каждого дома – веранда с деревянными колоннами. На склонах горы – плантации темно-зеленых кустов, наверное, чай. Жарко. Солнце палит, как в настоящей Индии.
Крестьянин, вышедший к нам навстречу, смотрит на меня подозрительно. Средних лет мужик, одет по-индийски, в странного вида штаны и длинную белую рубаху. На пальце кольцо, серебристое, широкое, без всяких надписей. Он тоже смотрит на мои руки, еще подозрительнее, чем на физиономию.
- Что ж, - говорит. – В город проводить можно.
И протягивает мне руку:
- Шивадаса.
Я медлю. Как я так бестрепетно пожал руку Бхишме, то ли был не в себе, то ли поверил в отсутствие у него устройства связи?
Биомодераторы могут передавать слабые сигналы, которые при телесном контакте воспринимает устройство связи того, кого приветствуешь – рукопожатия достаточно. Если кольцо на руке этого крестьянина не просто кольцо, биомодераторы сообщат мой генетический код. По нему можно послать запрос в банк данных, там наверняка уже есть информация о государственном преступнике Данииле Данине, которого разыскивает Служба Безопасности Кратоса.
Но если я не пожму ему руку – это вызовет не меньше подозрений.
Ладно, пан или пропал!
И я вложил руку в широкую крестьянскую ладонь, едва обхватив ее.
- Дмитрий.
На лице Шивадасы отразилось удивление, сменившееся недоумением.
- Что случилось? – спросил Вирата.
- Ничего… да… провожу в город.
Я купил у Шивадасы одежду, белые холщевые штаны и такую же белую рубаху, пообещав расплатиться в Калапе. Он не возражал, но смотрел озадаченно. Через пару часов, не меньше, мы двинулись в путь. К вечеру дойдем, заверил крестьянин.
