Край Мерцающей пыли - страница 9

Стало быть, деревенские оставили меня умирать в поле. Что ж, не вышло. Грустный смешок вырвался из груди и рёбра отозвались болью. Янтарные глаза холодно окинули мою скривившуюся фигуру и вернулись к созерцанию скудной обстановки дома.

– Сколько я спала?

– Сутки.

Время проведенное без сознания не совпадало с моими ощущениями. Мышцы затекли, шею кололо при малейшем движении. Словно я провела во сне по меньшей мере месяц. Но в похвалу целителю, за такой короткий срок, рёбра хоть и ныли, были вполне себе целы и позволяли дышать без боли.

Гнилая кровь окутала меня плотным не осязаемым облаком, раздражая чуткое обоняние. Тело обтерли, но это не избавило меня от чёрных разводов на коже и смердящих кровяных сосулек из волос. Я покосилась на Винсента. Великая, надеюсь мыл и переодевал меня целитель. Щеки залила краска. Я обняла себя за плечи, пытаясь спрятаться от стыдливых мыслей и беспокойства, от моего нахождения полуголой рядом с незнакомцем.

– Уйди.

– Не могу. – Ди-Горн ухмыльнулся одним уголком губ на мой злой рык и, сунув руку в карман штанов, достал склянку с грязно-синей жидкостью. – Целитель велел тебе выпить восстановитель, как поешь.

Винсент откупорил бутылек и сунул его мне под нос. От горького запаха лицо невольно скукожилось. В мутной жиже плавали мелкие чёрные хлопья, не взывая желания её пить, от слова СОВСЕМ.

– Это обязательно? Чувствую себя прекрасно, – проблеяла я и натянула одеяло до глаз.

Винсент нахмурился. Мрачный взгляд безмолвно обещал, что если я не выпью добровольно, то в меня зальют силой. Он ещё раз протянул мне склянку. Ну вот почему я должна пить непонятные жижи, от незнакомых людей? Смотря волком, я всё же вылезла из укрытия и, зажав нос, выпила мерзкую жидкость. По языку растекся сладкий вкус с легкой кислинкой.

Дождавшись, пока я выпью все до последней капли, Ди-Горн встал и спешно вышел, хлопнув дверью.

Вот и славно.

Съев ещё пару порций похлёбки из зайчатины, я легла на кровать, собираясь с силами и ожидая захода солнца, дабы сходить к Наиру. Идти средь бела дня по деревне после провальной попытки деревенских оставить меня умирать – неразумное решение. Они не упустят шанса обложить меня грязью, а я слаба и не уверена, что смогу сдержать свои эмоции и магию. Но, все-таки, что со мной происходит? За пару месяцев злость выела почти всё моё самообладание и беспрепятственно берёт надо мной контроль. Может люди правы, и я схожу с ума? Мысли закрутились под черепом, будоража ищущую освобождение магию. Ослабевшее тело пронзила боль тысячи иголок, и я выбежала на улицу, ища спасения от тесной тишины комнаты, наводящей на ненужные размышления, грозящие потерей контроля над злополучной силой.

Воздух успел нагреться и не дал мне той прохлады, в которой я сейчас так нуждалась. Высокие голоса птиц больно били по ушам, не принося прежней радости и отвлеченности. В груди горело от безысходности и полной беспомощности перед собственными эмоциями и… магией. Присев на крыльцо и обняв колени, я смотрела на кромку леса, лужайку, отделяющую лес от деревни, и непривычно людные улицы в это время.

Смех, споры и суета деревенских раздражали. Должно быть, работы на пасеке отменили из-за вчерашнего нападения твари, и они, обрадовавшись неожиданному выходному, старались переделать все свои дела, на которые раньше не хватало времени. Наир чуть не умер, а они ведут себя так, будто ничего не произошло. Об одной только мысли о том, что сделало с другом бездново отродье, желудок скрутило в узел. Стараясь удержать обед внутри себя, я часто задышала. Вонь, рёв, кровь, хруст, бездыханное тело Наира. Воспоминания завертелись назойливой мухой, будоража и раззадоривая лишь одно чувство – злость.