– Работу не пытался искать?
– Пока нет. Сложно сориентироваться. Финансовое положение пока позволяет тунеядствовать.
– Что будешь делать, когда деньги закончатся?
Он пожал плечами, потом взмахом руки с бутылкой поприветствовал соседа:
– Михалыч, привет!
Мужик в белой майке все так же индифферентно кивнул, закуривая вторую сигарету подряд.
– Это, наверно, наше единственное местное исключение, – пояснил Святов. – Пилит свою жену постоянно, по поводу и без повода. Она женщина покорная, терпеливая, но что-то мне подсказывает, что в один прекрасный день воткнет ему тесак для резки мяса промеж глаз. Не буди лихо, что называется.
– Мне показалось, или у него что-то с рукой? Как-то он неуверенно сигарету держит.
– Да, ты прав. Пальцев не хватает, на производстве когда-то давно потерял. Пособие по инвалидности получает. Может, поэтому и злой, как собака… А вон слева, кстати, Марья Ивановна, совсем как школьная учительница из анекдотов. Двое детей, близнецы Федька и Петька четырех лет от роду. Сорванцы, каких поискать. Их резиновый мячик постоянно ко мне на участок перелетает. Когда я дома, возвращаю сам, а в мое отсутствие повадились, засранцы, через дырку в заборе пролезать. Однажды мангал повалили с углями и пеплом… Мариванна, добрый день!!
Женщина, почти закончившая развешивать белье, с последним полотенцем в руках подошла к забору.
– Здрасьте, Николай! Скока уж говорила, какая я вам Мариванна! Просто Маша. Как ваши дела?
Она была довольно мила. Сдобная, улыбчивая, с очаровательными ямочками на щеках.
– Вашими молитвами, Маш. Хлебушек у вас вкусный, вчера за милую душу буханку уплел. Кстати, познакомьтесь, это Сергей, он писатель из Москвы.
– Очень приятно, Сережа! – сказала Мариванна. – Писателей тут у нас отродясь не бывало. Заходите как-нибудь с Колей к нам на чай, поболтаем. Нам будет интересно.
– Спасибо, обязательно, – ответил я и, следуя здешним традициям, добавил: – Хорошего дня!
Когда она вернулась к своим занятиям, я фыркнул:
– Писатель?!
– А ты чего хотел? Назовись тут актером – житья не будет. Привыкай к легенде.
– Попробую.
– Кстати, хорошая семья, – сказал он, следя за соседкой. – Маша дома с детьми, муж Арсений в собственной автомастерской трудится. Пару раз заходил к ним на чай…
Он вздохнул, на минутку задумавшись о чем-то своем.
– Ладно, с аборигенами мы еще познакомимся, Коль. Давай решим, что нам делать дальше.
Он оживился.
– В котором часу они назначили тебе стрелку и где?
– В восемь вечера у Северных ворот.
– Ох уж эти Северные ворота…
– Что с ними не так?
– Излюбленное место для разговоров за жизнь. Там довольно пустынно.
– Что мне делать? Ехать?
– Нет. Без денег останешься, да еще и черепушку проломят.
– Они запросили триста тысяч. Этого хватит?
– С запасом. На эти деньги здесь можно устроить Сицилию времен комиссара Катани. А если решат стукнуть тебя по кумполу и вытрясти вообще всё, то мне и представить страшно. Ждем звонка.
– Что сказать?
– То, что сказал Дмитрий Анатольевич крымским пенсионеркам. Рабочая схема.
Святов с кряканьем приподнялся со скамейки, выбросил пустую бутылку в мусорный бак и пошел в дом за новой партией пива.
В общей сложности мы за пару часов выпили целую упаковку. Даже обычное бутылочное пиво здесь было вкусным. К слову, и опьянеть не получилось. Святов вообще выглядел так, будто ему эта упаковка как слону дробина. У меня же все вышло с потом, даже мочевой пузырь не стонал. Четкого плана действий мы так и не набросали. Майор настаивал на том, что Петровского нужно выгнать на открытое пространство и заставить действовать без забрала, а уж потом от его телодвижений и отталкиваться. «Пусть он сделает первый ход, тогда можно будет понять, что с ним делать. Пойдет по-хитрому – мы на его хитрую жопу найдем кардан, решится на беспредел – будем ломать рога». На мой вопрос, собирается ли он привлекать местных копов, Святов ответил, что легализоваться здесь непросто. «Полезем в полицию, придется отвечать на вопросы. Я не хочу. А ты?».
