Марьюшка проводила задумчивым взглядом Макара, прилегла на травку и задремала. Показалось ей, будто кто её толкает:
– Вставай, неблагодарная девка!
Подскочила испуганно, да никого не видит, только голос злой шипит:
– Забыла, кому жизнью обязана? Забыла, кого отцом звала-величала?
– Кто ты? – испугано вскрикнула Марьюшка. – Покажись!
–Дай мне каплю своей крови, – прошептал сиплый голос, – покажусь.
Лёг перед девицей нож. Рукоять из кости человеческой сделана, лезвие блестящее острое, всполохи по нему идут багряные.
– Возьми нож, дай мне каплю, всего лишь каплю крови.
Не испугалась Марьюшка, рассердилась:
– Поняла кто ты! Ты тот, кто лишил меня отца и матери. Тот, кто обманул меня. Тот, кто души безвинные губил! Скажу тебе, Князь Мрака и Тлена, ты мертв. Ты ничто! Нет твоей власти надо мной.
Задрожал нож, приблизился к горлу марьюшкиному, ещё чуть-чуть и возится, прольётся кровь. Схватила девица нож, да превратился он в змею. Завернулась вокруг руки кольцами змея, шипит, зубы ядовитые показывает.
– Ах, вот ты как! – разгневалась Марьюшка. – Крови тебе горячей надо? Получай! – оторвала голову змее, бросила её на землю.
А голова продолжает шипеть, зубы показывать:
– Понапрасну ты это сделала, глупая девка! Теперича кровь увечного карлика на тебе будет. Его найду, его кровью напьюсь.
Сказала так змеиная голова и исчезла в одночасье. Тело змеиное соскользнуло с руки, упало наземь и в прах рассыпалось.
Очнулась Марьюшка бледная, дрожит вся.
– Ох, и гадкий сон!
Вокруг полуденницы собрались, охают, ахают:
– Нет, Марьюшка, не сон, морок навел на тебя Князь Мрака и Тлена. Ты прилегла на траву его, вот и привиделось.
Показывают девы полевые траву, а та с цветами чёрными, стебли змеями извиваются, листья острые, как ножи, да кайма багряная. На концах листьев ягоды, но непростые. Сами желтые, посередине продольная черная полоска, будто змеиный зрачок, следящий за всеми.
– Да как так? – удивилась Марьюшка. – Князь Мрака в пепел превратился, схоронили тот пепел глубоко.
Полуденницы всплеснули руками:
– Из глубины он и лезет то травой ядовитой, то ягодами волчьими. Морок наводит на живых.
–Ну, коли морок, то не велика беда, – отмахнулась Марьюшка. – Скоро Макар вернется, пойдем дальше матушку мою искать.
Зашумели девы полевые, Марью за руки схватили, потащили по дороге:
– Нельзя ждать, предупреждение сие для тебя. Беги за Макаром. Князь Мрака хоть и в пепел превратился, но может ещё бед наделать. Беги, предупреди дедушку Макара.
Забеспокоилась Марьюшка:
– Спасибо, сестрички! Послушаюсь вашего совета, предупрежу Макара.
Бежит со всех ног, время от времени останавливается, прислушивается, может, голос Макара слышен будет. То сама крикнет:
– Ау, Макарушка! Отзовись! Где ты?
Услышала шум вдали, повернулась в ту сторону, видит, бьются двое.
– Ох, не зря меня предупреждали полуденницы! – ахнула девица. – Кабы и в самом деле беды не случилось! – и припустила вовсю прыть.
Добежала и видит, Макар с парнем молодым борется. Силен Макар, а парень сильнее, ловок Макар, а парень ловчее. Видно, устал Макар уже, рубаха к спине прилипла, кряхтит, но держится. Прихватил парня за грудки, да тот вывернулся, повалил Макара на землю, подмял под себя, занес руку, чтобы ударить, а в руке вдруг нож появился. Ручка из кости человечьей, лезвие острое, багряные всполохи по лезвию бегут. Закричала страшным голосом Марьюшка, вцепилась в волосы парню, треплет его:
