Итак, передо мной комната маленькой семилетней девочки. Просторная, светлая, с парой больших окон и выходом на балкон. В углу комнаты резной винтажной комод, на котором стоят коллекционные куклы. На стенах висят разные фотографии Джанин с самого рождения и последующих лет взросления. Повсюду разного размера плюшевые игрушки, пластиковые куклы и даже кукольная мебель.
Металлическая с кованой отделкой кровать располагалась посредине комнаты. Большая. С красивым розовым балдахином. Всё для того, чтобы чувствовать себя настоящей принцессой. Обои на стенах – принцессы из разных мультиков Уолта Диснея: тут и Золушка, и Белоснежка, и Рапунцель. На столике рядом с комодом лежат: заколки, резинки, флакончики духов, игрушечные и не только. Щётки для волос. Фотографии в рамке всей семьи Броуди, а так же с незнакомыми девочками. Наверное, подружками или одноклассницами.
В комнате расстелен белый ковролин. На нём валяются рядом с кроватью штанишки от пижамы из хлопковой ткани с рисунком «Белоснежка и семь гномов» и детские трусики белого цвета – простые хлопковые.
– Значит, ты, поддонок, снял с неё белье, – пробормотала я вслух.
Рядом с кроватью тумбочка с ночничком. Лампа явно сдвинута. Скорее всего, её задели, когда Джанин пыталась сопротивляться.
Я стояла в дверном проеме, записывая в блокнот общую картину. Затем, я сделала несколько шагов вперед, предварительно надев одноразовые бахилы, которые у меня всегда с собой в кармане брюк. После чего, я медленно приблизилась к кровати, на которой лежала Джанин.
Первое, что бросилось в глаза, на постели присутствовали следы жестокого насилия. Девочка лежала на спине в одной кофточке от пижамы. Обе руки подняты наверх и привязаны в изголовье веревкой к металлическим прутьям кровати. Ноги широко раздвинуты и каждая по отдельности привязана в изножье. Преступник пытался максимально обездвижить ребенка, хорошенько зафиксировать, чтобы она не вырывалась, пока он совершал акт насилия.
На простыне нежно-розового цвета, повсюду виднелись пятна засохшей крови.
Девочка явно пыталась бороться. На запястьях кожа содрана в нескольких местах, когда девочка в борьбе пыталась освободить ручки. Лодыжки покрыты синяками. Пока он насиловал, ребёнок отчаянно сопротивлялся. Признаков расчленения не было. Увечий телесных тоже. Синяки, кровоподтеки на лице имелись большом количестве. Преступник бил жертву, чтобы унять прыткость. Возможно, пытал. Большие отметины на шеи, указывающие на удушье руками.
От всей картины на несколько секунд у меня закружилась голова, а во рту пересохло. Глубоко вздохнув, я продолжила исследовать мёртвое тело.
– Итак, что мы имеем, – заговорила я, рассуждая вслух. – Истязание, удушение руками, изнасилование. Судя по следам крови на теле жертвы и простыни, можно констатировать проникновение вагинальное и анальное. Преступник насиловал жертву многократно. Кровь из вагинального отверстия говорит о том, что несовершеннолетняя жертва была девственницей, и этот факт доставлял преступнику особое удовлетворение.
Я остановилась и замолчала. Хотелось немного перевести дух. Отойдя к панорамному окну, я выглянула во двор, на улицу. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, но к горлу всё равно подкатывала легкая тошнота.
Кстати, я внимательно осмотрелась и прикинула, что незваный гость мог запросто проникнуть через балкон. Дверь на балкон аккуратно закрыта. Когда я дернула за ручку, она с легкостью распахнулась, и, обдавая теплым ветром, ворвался жаркий июльский воздух.
