Короче, это первое привидение, которое вышло со мной на контакт. Я молча откапал рюкзак и медленно начал проверять карманы.
– Да высыпи ты уже всё на землю, что пригодится, бери себе, только водку достань скорее! Честное слово, нежно ты с ней, как по мягкому выбритому месту ладошкой, – мужчина злился моему аккуратному и бережному обращению с чужими вещами. Я взял за дно и высыпал содержимое сумки на землю. Среди хлама была бутылка водки «Купец …» – дальше этикетка была порвана, и было не разобрать. Я открыл горлышко и вопросительно посмотрел на привидение.
– Глупыш, стакан возьми, – спокойно по-отцовски со вздохом сказал инквизитор. Я немного убрал хлам рукой и нашёл хороший такой металлический стакан.
– Сколько лить? – Спросил я.
– Лей по серёдку, дальше видно будет, – мужчина начал потирать руки и присаживаться рядом, от него хорошо веяло теплом. Я всегда думал, что от всего загробного должно нести холодом, а тут тепло.
– Я – не загробный, я – воздушный! – Засмеялось привидение, а мне до сих пор было не по себе, да теперь ещё и пью с умершим, докатился совсем.
Я налил полстакана водки и поставил на землю, сам же взял бутылку в руку и посмотрел на незнакомца. Как он пить-то будет, он же…, ну, это…, мёртвый, вроде как.
– Да ты за меня не волнуйся, я живее всех живых. Я дышать её буду, – снова засмеялся он.
– За что пить будем? – Спросил я. Привидение только наклонилось понюхать водки, как я задал свой вопрос.
– Вот чудак-человек, а за что пьют в начале? За знакомство.
– Так кто ты? Ты мне так и не поведал, – спокойно ответил я на его подкол в мой адрес.
– Пилигрим меня зовут по-нашему, а по батюшке величать Григорий Райдал.
– Меня Панком кличут инквизиторы, раньше Максом Фадеевым звали.
– В смысле, раньше звали? Запомни, друг – никогда не отрекайся от своего прошлого! Тебя и сейчас зовут Фадеевым Максимом и точка. То, что ты – инквизитор не означает, что ты перестал быть человеком. Тогда вздрогнули, за знакомство.
Всё, уже пью с привидениями, кому скажу, не поверят. Злобно пошла, что за водка палёная, совсем тяжко идёт и заесть не чем.
– Там же, в сумке мясцо должно было быть, но, чувствую я, конец ему настал когда-то, – засмеялся инквизитор. – Так что прости, закусить нечем, а водка да, требует закуски.
– Ты привязан к этому месту? Что ты здесь делаешь? – Поинтересовался я.
– Умер я здесь, как ты понял, но нет, к месту не привязан. Людей я пытаюсь здесь спасать, из-за меня ведь эта территория стало страшным местом на земле, – вздохнул горько мой собеседник и, наклонившись, втянул в себя водочки.
– И как, вставляет? – Улыбнулся я.
– А то, – засмеялся он в ответ. – Умрешь когда-нибудь, попробуешь.
– Что ты сделал с этим местом?
– Я с ним ничего не сделал, я сюда кое-что принёс. И вещь эта совсем не простая. Злая эта вещь. Видел, что стало с людьми? Помнишь, как тебе плохо было? Это всё действие этого проклятого камня, будь он неладен и дважды сгори он в огне. Сколько людей свёл он в это озеро, сколько смертей я увидел за эти годы. Вот какой сейчас год?
– Семнадцатый.
– А я умер в шестом. Стало быть, одиннадцать лет уже здесь. Боже, сколько мне ещё быть хранителем этой насквозь пропитанной кровью земли?
– Давай ещё тяпнем, да рассказывай, что за магия в этих местах водится, может, избавиться от неё можно? – Предложил я.
– Да не избавиться от неё. А так: пусть лучше здесь она будет, чем в городе каком или населённом пункте. Давай за тебя выпьем. Тот, кто отправил тебя сюда, явно не желал тебе добра – отсюда живым только один человек уходи, и то только потому, что мне хватает сил сопротивляться силе камня, как сейчас, например.
