– Ну что, ребята, никто не хочет сеть отнести? Это во мне метр шестьдесят, далеко не уйду, а вы подальше отнести сможете. Можете потом и невод вытянуть, самцов отобрать и выкинуть, вы уже сами всё знаете.
Мы начали таскать невод, перебирать его и фотографироваться с рыбой на фоне моря, гор и порта, который стоял вдалеке. Женщине же, радой от внезапно привалившей дармовой рабочей силы, наша помощь только на руку. Она довольно села за свой столик и начала пить чай вместе с внучкой. Увидев, что мы фотографируемся, она сказала:
– Можете ещё поснимать, как я рыбу разделывать буду, – и сказала мужчине: разрежь им рыбу, пускай хоть посмотрят, поснимают.
Мы хотели после полей перед отъездом купить у женщины рыбы и икры, но она сказала, что 15 августа уже летит в Калининград и дала номер своего знакомого, который мог бы продать нам рыбу подешевле прямо в аэропорту. Мы записали на всякий случай её номер, и номер мужчины.
– Моего друга зовут Миша, а я – Светова Света. Меня вся Чукотка знает. Да меня сам Абрамович знает! – крикнула она, вскинула руки вверх и засмеялась.
День второй. 20.07. Четверг.
Встал я рано. На часах пять утра, спать больше не хотелось. Организм воспринял этот сон как дневной, поэтому я спал так мало. Нужно было побыстрее пережить эту акклиматизацию, чтобы наконец уже влиться в нормальный режим. Мои товарищи под боком тоже не спали, у них с организмом было то же самое, что и у меня. Один из них так и не смог уснуть всю ночь.
Погода сегодня ясная, тёплая. К восьми утра в амбар подтянулись рабочие мужики. Они надели на себя спецовки и принялись пить чай. Стали приезжать и уезжать машины. Я успел уже поесть, побродить по близлежащим окрестностям, провести фотоохоту на сусликов, которых водилось во множестве среди строительного мусора за амбаром. Эти милые, не очень большие, размером с крысу, животные, звались среди местных евражками, или евраганами.
Прямо через дорогу, на возвышении, стоит большое здание с огромными трубами, похожими на градирни. Это местная котельная, которая зимой отапливала весь город. Я прошёл ещё выше и уткнулся в подножие небольшой сопки на краю города. С этого места открылся неплохой вид на город и залив, в котором мы рыбачили вчера. Под боком котельной рассмотрел кладбище, и спустился к нему. Судя по состоянию надгробий и оград, погост не пополнялся новыми могилами уже много лет. Многие из них сильно просели, поросли болотной вьющейся травой. На тропинках между могилами ноги вязли в топком мокром суглинке, похожем, скорее, на болотную жижу, затянувшуюся ряской. На многих могилах таблички с надписями стёрлись, заржавели, отпали. Последние захоронения приходились здесь на середину 80-х годов. Место удручающее и пустынное. Здесь не хотелось ходить и мочить ноги, поэтому я поспешил уйти.
В амбаре рабочие мужики тем временем завели большие гусеничные вездеходы, один из них вывезли из гаража, разъединили гусеницы на колесах и стали ремонтировать. Сам внешний облик этого передвижного сарая на колёсах выглядел немного нелепо и отдалённо напоминал какую-то тяжелую, самоходную установку. Кабина из толстого железа, маленькие окошки, высота машины около двух с половиной метров, а вес, должно быть, не менее десяти тонн. Казалось, что такая махина проедет где угодно. У неё имеется нос, которым можно стесать небольшие бугры, либо валить среднего размера деревья, хотя деревьев здесь я ещё не видел вовсе.
