В салоне автомобиля громко играла музыка, пахло новенькой облицовкой и винным перегаром, которым на него дышали поочередно то с одной, то с другой стороны. На переднем сиденье машины сидел пожилой мужчина, добрый и веселый. Он, как и парни, был немного под хмельком, но в отличие от них находился в прекрасном расположении духа. Ведь алкоголь на всех действует по-разному. Самым суровым выглядел водитель. Выпить за рулем ему не позволяла трудовая дисциплина, которая, видимо, каралась не записью в трудовой книжке, а телесными наказаниями, поэтому он скрипел зубами, цепким взглядом выхватывал дорогу и давил на газ. Александр Григорьевич получил пару ударов под ребра и совсем потерял силу духа. Он только понимал, что молить о пощаде этих людей бесполезно.
– Ты, что же это, дорогой наш человек, уехал от нас не попрощавшись? – старичок, задал вопрос Кридину, как старый закадычный друг, с улыбкой на губах и восторженным блеском в глазах.
Бледный Александр Григорьевич, молча, сидел, стиснутый двумя парнями и запоминал дорогу, по которой его увозили. Страшные мысли крутились в его голове. Что теперь будет? Куда его везут? Суждено ли будет ему остаться живым? Будучи человеком мягким и ранимым, он конечно пытки не выдержит. И будто в подтверждение этой мысли он получил сбоку еще один болезненный удар в область печени.
– Ты чё, придурок, молчишь, когда тебя спрашивают? – гоблин по имени Санек был суров. Сидевший с левой стороны парень по имени Павлик тоже замахнулся для удара, но в последний момент пожалел свой кулак и лишь провел им по холеной щеке Кридина – в назидание быть дисциплинированным и учтивым.
– Мы куда едем? – со страха спросил Кридин и тут же получил еще один удар в бок.
– Щас увидишь, придурок…
Придурком Александра Григорьевича никогда никто не называл, это обращение для него было оскорбительным, тем более от людей, которые вдвое его моложе и менее образованы. Но в данном случае с этим обращением он мирился. А кто же он еще, если попал в такую ситуацию?
Выехав на окраину города, машина свернула в сторону гаражного кооператива. Проехала несколько рядов строений, свернула на нужный ей уровень и вскоре остановилась возле двухэтажного гаражного бокса. Кридина за шиворот вытащили из машины, хотя он и не сопротивлялся, и пинками затолкали в гараж. В боксе было сумрачно и пусто. Павлик пошел в угол бокса и открыл крышку подпола.
– Давай сюда…
Кридин понял, что обращаются в первую очередь к нему, и не стал дожидаться воспитательных тумаков, он подошел к Павлику и после его едва уловимого кивка головы, поспешил спуститься вниз по лестнице. Вслед за Кридиным спустились и парни. Кто-то из них щелкнул выключателем, и подвальная комната озарилась светом. Кридин не успел осмотреться, как Санек пристегнул его наручником к каретке железной кровати, одиноко стоявшей в углу и пояснил:
– Слышь, придурок, мы пока свет оставим включенным, чтобы тебя крысы не съели. Ты посиди, подумай, а завтра мы приедем, и ты нам точно скажешь: когда и где ты отдашь нам деньги.
– Какие деньги? – Кридин будто не понимал, что от него требуют.
– Как какие? Твой долг перед заводом. Или ты уже о нем забыл? Из-за тебя, придурок, люди несколько месяцев зарплату не получают, еле-еле концы с концами сводят, а ты тут жируешь и еще фуфло нам гонишь. Гони деньги, понял! Не отдашь, я тебя лично пришибу, как таракана.
