Пока я не могу сказать, в чем суть этого чуда. Но наблюдения показывают: достаточно рассказать, что у тебя на душе, и становится легче. Так же легче, если ты воплотишь свою боль в картину, танец или музыку.
Этого одного достаточно, чтобы сделать следующий шаг – к вопросу, как же устранять и преодолевать помехи очищению.
Способность сознания воплощать образы через тело ощущается телом как болезненное давление, заставляющее избавляться от себя. Тела сбрасывают его через горение движением и звучанием, и они становятся наслаждением, потому что несут облегчение. Говорить и двигаться – вот порыв, творящий нас.
Это особенно ярко видно на примере детей человеческих и звериных. Они не могут сидеть на месте, не могут молчать. Пришел образ, и они с криком срываются с места. Мы же обучаем себя сдержанности и приличиям и из-за этого накапливаем нечистоту.
Если мы приглядимся к самим себе, то поймем, что вся наша жизнь может рассматриваться как болезнь сознания, а может как божественная духовная песнь, которой Вселенная пытается пропеть себя.
Глава 6. Всегда есть причина
Наблюдения над собой подсказывают нам: душевная беседа очищает от той боли, что несут в себе образы. Но единственный ли это способ освобождения от камней, лежащих на душе?
Вот две подружки поссорились. Обе чувствуют обиду. Они попытались поговорить, разобраться – девочки часто занимаются подобными разборками и выяснениями отношений. Но обида не ушла. В конце концов, они устали и сдались. Теперь они просто живут рядом, делая вид, что ничего не произошло, но тяжесть таится где-то в душе, и прежней дружбы уж нет.
Но вдруг раздается песня, которая берет их за душу, и они обе одновременно замечают, как обида начинает растворяться. Я описываю действительное событие, которое произошло прямо сейчас, когда я пишу эти главы. Как это возможно?
Конечно, песня оказала воздействие. Она заставила звучать душу и с ней то, что лежит на душе. Но это был всего лишь отклик души, почему же ушла обида?
А что, собственно говоря, произошло, когда отзывалась их душа?
Они стали ее видеть.
До этого они видели только тот камень, что на ней, они были целиком поглощены своей обидой, а теперь они получили возможность стать больше и увидеть сразу и душу, и то, что ее давит.
И тогда стал возможен вопрос: ради чего я предпочитаю жить обидой, а не душой? В сущности, это вопрос о предательстве самого себя ради мести другому. Осознавание выбора, осознавание цены, которую ты платишь за право обижаться, позволяет освобождаться из ловушки, которой оказался образ обиды.
Толчком же к очищению стал вопрос о причине своих страданий.
У всех наших болезней есть причины. Они часто бывают очень сложными и соплетаются в длинные цепи образных связей, которые мы не в силах охватить единым взглядом. Именно из-за того, что нам не хватает широты видения, мы теряем само ощущение возможности выбора, теряем осознавание себя и своей души и не можем сопоставить камень на душе с самой душой. Имей мы в каждой обиде возможность такого сопоставления, выбор был бы очевиден и прост – не предавать же душу из-за какой-то обиды!
Душевные ловушки устроены именно так и действуют только потому, что мы не можем охватить их единым взором. Но этому искусству можно учится, о чем будет особый рассказ.
Есть, правда, ловушки и самого сознания, и о них тоже надо рассказывать особо. Пока достаточно сказать, что у них тоже всегда есть некая исходная причина, которая скрыта от прямого осознавания бесконечными слоями содержаний сознания. Мазыки их «читали» по-охотничьи, как распутывают следы зверей, тем самым облегчая себе работу по очищению привычным делом – охотой. Охотник всегда знает, что любой следочек имеет своего хозяина и ведет из прошлого в будущее. И от него можно перейти к следующему следочку, и к следующему, и так добраться до самого зверя, который есть причина беды или ошибки.
