Она проснулась почти сразу, как легла. Так, во всяком случае, ей показалось. В голове стоял перезвон. Откуда колокола?
Колокольный перезвон доносился из сотового. Мишка!
– Белка, ты чего, сурок бесхвостый, не отвечаешь? Я обзвонился весь! Вообще от рук отбилась, тетеря пучеглазая?
– Почему пучеглазая? – удивилась Лига.
– А ты в зеркало посмотри и поймешь!
Мишка довольно хихикнул. Он любил, когда люди реагировали на его зоологические обзывалки. Расспрашивали, любопытствовали.
Лига с трудом села на кровати и решила, что смотреться в зеркало не будет ни за что.
– Ну и чего ты мне не звонишь? Не спрашиваешь, как у меня дела?
– Я звонила, а ты меня отфутболил, – вяло возмутилась Лига.
– Ну… я тогда был не в форме…
– Ты что, новую девицу завел? – догадалась она.
– Тьфу, тьфу, тьфу! Типун тебе на язык! У меня на них идиосинкразия!
– Надолго? – ехидно поинтересовалась подружка.
– Как пойдет! Но пока ни-ни! Я просто говорить не мог. У меня в квартире менты этих горилл отмороженных повязали. Не мог же я при них!
– Каких горилл?
Господи, что происходит? Неужели Мишка вляпался во что-то еще?
– Да этих! Которые меня в подворотне отделали! Не врубаешься, что ли?
– А как они у тебя в квартире оказались? Ты что, их сам впустил?
– Рехнулась? Они дверь выломали, прикинь! Догадались, орангутанги нечесаные, что я дома отсиживаюсь, сначала тарабанили, звонили, а потом рассвирепели и как бабахнут!
– Боже! А ты?
– Я в туалете сидел! – чуть ли не с гордостью объявил Мишка. – Меня там заперли, чтобы не мешал. Они дверь вышибли, в комнату полезли, а там их уже дожидаются! Трах тибидох! Бац! Бац! И эти койоты паршивые раскололись! Кто нанимал, зачем и тэдэ, и тэпэ!
– А тебя из туалета выпустить не забыли? – невинно поинтересовалась Лига.
– Белка, ты что, змея очковая, издеваешься над близким другом?
Мишкин голос трагически дрогнул. Лига усмехнулась. Артист больших и малых академических театров! Ну как такого не любить?
– Мишка, я скучаю по тебе.
– Я тоже, трясогузка ты белобокая.
– Белобокая вроде сорока?
– А ты хочешь, чтобы я тебя сорокой назвал?
– Не хочу, Миш. Я домой хочу.
– Не терпится вернуться к дорогой Тонечке под бочок?
На этот раз она не стала огрызаться.
– Представляешь, не могу до него дозвониться.
– Почему? Деньги на телефоне кончились?
– Просто он недоступен. Телефон выключен.
– Ой, только не придумывай, что он утонул в ванне! Ему это не грозит! Тонечки не тонут! Они всегда сверху плавают!
– Да я ничего и не придумываю. Он просто не хочет со мной говорить, и все!
– Обиделся, что ли! Ах ты горе какое! Да и хрен с ним, вальдшнепом облезлым!
Голос Мишки зазвенел от ярости:
– А ты небось уже вся извелась от чувства вины? Конечно, вместо того чтобы тетешкаться с мальчиком Антошей, помчалась спасать сестру! На целый месяц бросила одного! Зайку бросила хозяйка!
– Мишка!
– Что?!
– Хватит разоряться. Я все понимаю. Обещаю, что сама звонить ему не буду.
– Ха! Ха! Ха!
– Не веришь? Клянусь… чем хочешь! Позвонит – отвечу, конечно!
– Через три дня! Обещай! Через три дня и то как бы нехотя!
– Так круто у меня не получится, наверное.
– А ты попробуй! Когда-то надо начинать! Обещай мне!
– Ну хорошо. Я постараюсь.
– Смотри. Я записал на диктофон. Если обманешь, подам в суд. Товарищеский.
Тут Лига спохватилась, что так и не узнала конец истории с бывшей женой. Мишка с удовольствием рассказал, что Звягинцев сдержал слово. Его ребята все сделали без шума и пыли. Отморозков приструнили, а бывшую жену напугали так, что она быстренько собралась и отправилась к маме в Тюменскую область.
