«Крестная дочь» Кремля. «Семейные» тайны Татьяны Дьяченко - страница 18

Коржаков категоричен: никакой встречи по этому поводу Ельцина с Чубайсом не было. «Ельцин не терпел «других» мнений. В тот момент он с Чубайсом на одном конституционном поле рядом не присел бы»…

– Чубайса придумали, чтобы обелить его перед коммунистами, сделать из него спасителя Конституции и борца за справедливость, – уверенно говорит бывший главный охранник президента.

…Теперь о скандале вокруг коробки из-под ксерокса. Ельцин написал в «Президентском марафоне»: «Накануне второго тура президентских выборов Коржаков решил нанести свой ответный удар. 19 июня, в семнадцать часов, на проходной Белого дома Служба безопасности президента задержала двух членов предвыборного штаба. Их обвинили в хищении денег.

…И тогда Таня поехала, уже около часа ночи, в офис «ЛогоВАЗа», где собрались большинство членов аналитической группы и просто сочувствующие – Немцов, Гусинский, журналисты, телевизионщики. Охрана сообщила, что на крышах дежурят снайперы, а вокруг здания – сотрудники спецслужб. Всем казалось, что Коржаков и Барсуков никого оттуда не выпустят».

Коржаков вспоминает об этом совсем иначе: «Более трусливых людей, чем те, кто собрался тогда в «ЛогоВАЗе», я в жизни никогда не встречал. Не было ни снайперов, ни спецслужб. Иначе они бы по очереди вышли с поднятыми руками, а потом бы еще и обвиняли друг друга. Не было и никакого «ответного удара». За неделю до задержания Лисовского и Евстафьева Ельцин лично от меня потребовал немедленно разобраться с разворовыванием предвыборных средств. Собственноручно наложил резолюцию на моей докладной. В то время в мои обязанности члена Совета выборной кампании входил контроль за расходованием финансов».

– Накануне задержания мы ночью вскрыли сейф в кабинете Кузнецова в Белом доме, – вспоминает Коржаков. – Там было 2,5 млн долларов и платежки по 5 млн в офшоры за печатание брошюр. Сутки кабинет находился под наблюдением. Никто, кроме Кузнецова, в него не заходил. А после задержания выяснилось, что, кроме 500 тысяч в коробке из-под «Ксерокса», в сейфе ничего не осталось. Как Кузнецов умудрился вынести 2 млн долларов, до сих пор не знаю. Не дали до конца разобраться.

Ельцин пишет: «…Если бы те люди, которых Таня в ту ночь практически прикрывала собой, то есть Березовский, Гусинский, Малашенко, помнили об этом в дальнейшем…»

Коржаков отвечал: «Насколько я знаю, Таня прикрывала собой только Малашенко, Лисовского, Лесина и Чубайса. Про Березовского и Гусинского ничего не слышал».

«Буквально на следующий день после приступа, 27 июня, Таня и Чубайс встретились в «Президент-отеле», там, где работал предвыборный штаб, – вспоминал Едьцин. – Весь график встреч между первым и вторым туром пришлось отменить под благовидным предлогом – изменение тактики: президент, мол, уверен в успехе. И ни в коем случае не допустить утечки информации о болезни. Уверен в том, что отдавать победу Зюганову или переносить выборы было бы во много раз большим, наихудшим злом».

– Это был уже пятый инфаркт, – поправил своего бывшего шефа Коржаков. – Четыре предыдущих мы «перенесли» с ним вместе. Да и при пятом я тоже присутствовал. Не Зюганова он боялся, а Черномырдина. Когда Бориса Николаевича прихватило, первое, что услышал, – характерный вопль Ельцина: «Только не сообщайте Черномырдину!»

Коржаков попросил найти Конституцию, в которой сказано, что если президент не может исполнять свои обязанности, то премьер, являясь вторым лицом в государстве, временно берет их на себя. Наине Иосифовне прочитали эту статью из Конституции. Она сказала, что это Коржаков во всем виноват. Коржаков ответил: «Это вы во всем виноваты со своими чубайсами и березовскими. Вы его довели».