– Не так хорошо, как им кажется, – криво усмехнулся Ралл. – Ждите здесь. Скоро вернусь.
Тень растворился меж деревьев, словно и правда был чёрным дымом. Черсо подавил желание осенить себя каким-нибудь священным знаком. Переглянувшись с Гансом, он понял, что слуга испытывал схожие чувства по отношению к лазутчику.
– Куда он опять попёрся? – проворчал Белингтор.
– На разведку.
– Уж надеюсь. Держал бы ты его на привязи, командир.
– Заткнись и жди, певун.
Ждали прилично. За это время Белингтору мучительно захотелось отлить – сказывался долгий путь по холодной воде, но покидать пост было не положено.
Наконец со стороны лагеря зашевелились ветви, бойцы по привычке похвасталось за оружие.
– Тихо, свои, – прошелестел Ралл. – Тыкалки уберите, я кое-что принёс.
Он аккуратно разложил на земле ворох цветастых тряпок.
– Это ещё что?
– Опознавательные знаки армии Эккехарда. Наматывают на рукава и так узнают друг друга. В остальном солдатня одета в такие же лохмотья, как и мы. Никакого эстетического единения.
Белингтор едва не поперхнулся, услышав последнюю фразу. Непрост был этот Ралл, ой непрост. Или сам из знати, или крутился слишком близко к аристократам. Ибо простое отребье так не разговаривало.
– Разбирайте, надевайте – и выходим, – скомандовал Первый и вопросительно взглянул на лазутчика. – Часового снял?
Тень осклабился.
– Обижаешь, командир. Всё готово. – Он обернулся к Черсо. – Ухай, совушка.
Белингтор наспех намотал кусок тряпки на руку и, выпрямившись, издал несколько звуков неясыти.
– Теперь ждём. Лишь бы слух у Тэма был так же остер, как глаза.
– Глядите! – Ганс ткнул пальцем на двигавшуюся точку на краю неба. Огонёк описал идеальную дугу и упал аккурат на крышу шатра.
– Хорош, бесов сын! – восхитился Ганс.
Следом появился ещё огонёк, но упал уже в другой стороне лагеря. А за ним ещё. И ещё. На шестом Черсо начал беспокоиться о парне и вновь тревожно ухнул совой, намекая Тэму, что пора уходить.
Но огни все продолжали лететь, правда, уже по другой траектории.
– Он сейчас спалит им половину лагеря.
– Тэм отошёл слишком далеко от убежища, – забеспокоился Черсо. – Может не успеть…
– Справится, – оборвал Веззам и откинул косу за спину. – Выходим. Шустрее! Времени мало.
Тень уже ждал их на краю леса и по-скоморошьи поклонился:
– Всё готово, господа. Нам туда, – он указал на шатёр с золотым флюгером на основной опоре.
К частоколу была приставлены лестница. Ралл взлетел по ней и через несколько мгновений отворил ворота. Воины тихо, как кошки, пробрались сквозь приоткрытые створки.
В лагере царила суматоха. Несколько шатров сгорело, с десяток были охвачены огнём, отчаянно ржали лошади, испуганно квохтали курицы. Ошалевшие люди носились по всем проходам и выстраивались в цепочки от реки к лагерю, чтобы передавать вёдра с водой для тушения.
– Чего встали, олухи? – раздалось за спиной Черсо. – Бегом тушить, пока здесь всё не превратилась в золу! Иначе я вам сам Арзиматово пекло устрою при жизни.
– Есть, командир! – отчеканил певун и для виду направился к пожарищу.
Спрятавшийся между палаток Веззам жестом показал, чтобы Белингтор шёл к главному шатру и остался сторожить вход.
Пробираться сквозь паникующих оказалось несложно, но Белингтор задумался, как выбираться отсюда обратно в лес – рисков было больше.
Дойдя до шатра, Ралл сделал надрез в ткани и поманил к себе Ганса.
– Какого брать? – беззвучно спросил он.
