Чтобы повергнуть в окончательный экстаз современных программистов, приведу одну фразу из ее технической документации:
«Все пакеты магнитных дисков устанавливаются на устройства, номера которых соответствуют номерам устройств в адресах секторов, записанных на пакетах.»
Эта фраза служила у нас в качестве достаточного (но ни в коей мере не необходимого!) теста на трезвость. Выдал, не запутался, язык не сломал – значит еще трезвый как стеклышко, продолжай дальше. Но это удавалось единицам, остальные же отрубались на этих секторах-устройствах-пакетах после первых пяти слов хоть трезвые, хоть «посмотревшие на нехлебный квас».
Чтобы реально подготовить и отладить на «Руте-110» какую-нибудь простенькую программу, типа:
требовалось около месяца. Сначала пишешь в ничем не повторимых машинных кодах программу, затем сломя голову рвешься после последней лекции в перфораторную успеть занять очередь на дятлоподобное чудо техники, на котором надо надолбать пару метров машинных кодов. Ближе к концу одно неверное движение руки – и ленточка превращается… В общем, все по новой. С N-ой попытки ленточка набита, аккуратно скручена и как большое сокровище спрятана в баночку. Остается урвать момент, когда «Рута-110» будет на что-то способна и всунуть в нее свой дырявый серпантин.
Ежику понятно, что такой компьютер скорее отбивал всякую охоту иметь дело с ЭВМ. Теория – лекции по программированию – естественно были почти такими же, на них нам рассказывали про машинные коды для «Руты-110», кое-что про ассемблер, да про традиционные стрелочки-ромбики-прямоугольнички – блок-схемы. Отношение к этим лекциям было соответствующее, сделать какие-то задания по программированию удавалось единицам, остальные довольствовались теоретической подготовкой. Ехидный лектор, человек с юмором, часто любил строить разные каверзы на экзамене:
– Вы на машине были?
– Да, конечно.
– И что там запомнили?
– Перфоратор, накопители, считыватели.
– Не припомните, где там компилятор?
Человек судорожно пытается вспомнить назначение тех огромных шкафов, которыми уставлен машинный зал. Нереально. Остается надеяться на удачу.
– Как входишь, сразу же первый справа.
Мимо. Выходя из аудитории, сразу же попадает в окружение ожидающих своей участи.
– Что спрашивал?
– Где компилятор.
– Ну и где?
– Кто его знает! Я сказал, что первый справа, неверно.
Следующий уже учел этот опыт. На тот же вопрос уверенно отвечает, что слева. Опять мимо.
И только после нескольких неудачных попыток в какой-то голове, еще не окончательно задолбанной перфоратором, просыпаются знания:
– Мужики, так компилятор – это же программа!
«Прав был товарищ Сталин: кибернетика – буржуазная лженаука!» – такое резюме оставалось в душе у большинства из нас в результате общения с «Рутой-110», ее hardware и software. Попытаться запрограммировать на ней какой-то криптографический алгоритм – все равно что отправиться в кругосветное путешествие на горбатом «Запорожце», а если еще попробовать увеличить скорость…. Появления в ближайшем будущем персональных компьютеров, компьютерных сетей и INTERNET, никто тогда, в середине 70-х годов, на 4 факультете не мог себе и представить, а уж прогнозировать то, что будущая криптография будет тесно переплетена с ЭВМ, с операционными системами, с компьютерными коммуникациями было абсолютно нереально. Компьютер представлялся, в самом крайнем случае, как некий подсобный калькулятор, с помощью которого можно осуществлять тупые и трудоемкие криптографические задачи перебора ключей. Если есть возможность, думалось глядя на «Руту-110», то лучше с компьютером вообще напрямую не связываться.
