На прошлой неделе у меня выскочил здоровенный прыщ над губой. Я даже и не подумала его спрятать! Он был такой ярко-розовый и красивый, что я взяла бронзовые тени – и дорисовала ему оправу! Получился настоящий рубин на фарфоровой коже. Ягодка брусники в розовом зефире.
Но никто, кроме меня, этого, конечно же, не понял. Все видят просто прыщ под бронзовой присыпкой! Ума не приложу! Сотни девчонок отхватывают тысячи комплиментов чёрт знает за что! Да это порой и достоинствами-то назвать нельзя! Как фальшивые рубины для тех, кто не имеет вкуса. А я обладаю настоящим сокровищем – и всем на него наплевать. Ну хорошо, не всем, лишь некоторым – таким, как засранец Лео.
Мама говорит, что черты моего лица лепили вручную сотни эльфов-ювелиров. Она гораздо красивее меня – в сравнении с ней я как зелёная неспелая вишня. Но я и правда очень симпатичная. По-настоящему.
И я надеюсь, что в старости мой розовый зефир превратится в треснувшее безе и графские развалины. И вся я стану похожа на картину в стиле рококо. У меня и сейчас довольно контрастные пропорции. Под осиной талией приютился пухлый животик. У меня длинные ноги, крупные бёдра, но тонкие щиколотки, как и запястья и подушечки пальцев.
Ещё у меня очень маленький и острый подбородок. Правда, под ним – второй. Запасной. Но он нисколько меня не портит – напротив! Моя кожа и впрямь очень похожа на нежный розовый зефир – и припухлость у шеи придаёт десерту весьма аппетитные рельефы. Смотрится чертовски обаятельно! Кто вообще придумал, что второй подбородок не может быть красивым? Я тоже люблю волевые и крупные, но только не эти повальные вставные челюсти! Дьявол упаси меня стать такой же – похожей на варана! Меня вообще удивляют люди, коверкающие свои черты!
Во-первых, о чём они думали вообще? Ведь человек, живущий в маске, свою половину никогда не встретит! Кто-то, предназначенный ему судьбой (её величеством генетикой), ни за что теперь в него не влюбится! Он просто не узнает исковерканные черты!
А во-вторых… Чаще всего это напоминает безвкусный тюнинг дешёвеньких тачек. Или попытку сделать дорогую сумку из обшарпанной клеёнки. Вы уж простите, но только благородное дерево от старости хорошеет! Как и некоторые люди с возрастом «ярчеют» и «сочнеют». Например, моя мама. Как вишня – что со временем становится всё темнее и слаще. И морщины лишь точнее прорисовывают её характер – обводят жирным и без того красивые черты. Да я ни за что на свете не позволю ей разгладить их! И испортить такую графику, так искусно временем состаренное дерево.
Время нещадно стремит ко мне урок, но пространство не торопится сближать нас. Всё-таки я люблю литературу.
– Эй, Кир! – я запустила в одноклассника кручёным CD-диском. Кир ловко извернулся и поймал. Молодец.
– Ого! «Significant other» – это же антиквар!
– Ага. Он с автографом!
Кир, не сводя с вещицы огромных горящих глаз, машинально достал телефон, чтобы тут же сделать фото:
– Завтра верну!
– Можешь поиграться!
Лео сидел ко мне спиной, как обычно, уткнувшись во что-то под своим носом. Обожаю при нём расточать любезности другим парням. Я же вижу, как он бесится.
– Лео, видал? – Кир думал, что приятно удивит друга. Ага. Конечно.
– Да, – раздражённо отозвался Лео. Стараясь делать вид, что ему плевать на эту ерунду, только сильнее обычного нахмурился. Обожаю.
А ещё говорят, что любовь не терпит злорадства. Хотя если я и люблю Лео, то больно уж лениво.
