Звонок!
Ручей ученичков втекает в класс, как кайф по венам.
Интересно, а какой он – кайф от наркотиков? Если меня так штырит от обычного голода, то что же со мной будет, попробуй я чего потяжелее?..
– Записываем тему, ребятки!
…Наверное, я умру от избытка чувств! Ну-ка, проведу эксперимент. Сейчас слегка стяну вниз кофту и оголю кусочек плеч. Та-а-ак. Теперь буду незаметно вращать шеей, чтобы по голой коже побежали волосы и серьги. Я частенько так делаю, но теперь важно не прекращать, пока… Бог мой. Бог мой! Остановите время, слышите! Как же это супер-офигенно-мега-круто-прия-Я!.. тно.
Рема обернулась на меня заговорщицки. Я слишком громко дышу. И резко подпрыгиваю. Чёрт, я совсем не слушаю учителя…
Какого дьявола? Гумилёв? Да когда уже закончится этот серебряный век нытиков, завышенных амбиций и неоправдавшихся надежд!
– Родился в семье врача…
Нет, не слушала – и начинать не буду! Дома меня ждёт свеженькая шекспировская пьеса: я наконец берусь за «Укрощение строптивой»! Доживу этот день в предвкушении страстного вечера.
Рема шепнула что-то Лиде на ухо – и та тоже обернулась ко мне и подмигнула.
Ремочка. Она тоже рыжая, только дико кудрявая, и её цвет более тёмный и медный. У неё светлые широкие бровки, россыпь веснушек, острые скулы – и хитрющие лисьи глаза. Я часто смотрю на людей – в классе или в автобусе – и представляю, какими бы волшебными героями они были. Я встречала болотных лучниц и земляных колдуний. Рема же целиком волшебная и без всякого воображения! Она даже не представляет, как ей идёт её сине-сиреневый мягкий свитер! Я лишь представляю, какой бы умной она могла быть, если бы её мысли были бы такими же яркими и кудрявыми, как её волосы!
Но нет. Она меня любит. Но почти не понимает, как и все.
Лид умеет носить кожаные шмотки, но при этом не выглядеть ни пошло, ни агрессивно. У неё каштановое густое каре и взрослое уютное выражение лица. Она как старшая сестра.
Лид и Рема клёвые, но они всё-таки слишком поверхностные для меня. Настолько, что даже не понимают – насколько они крутые! Как бы мне хотелось, чтобы они хоть раз увидели себя моими глазами.
– И вот, во время Кронштадтского восстания…
Даже стыдно. Да верю я, что Николай Степаныч был славным малым! Но не сегодня и не для меня. Паршиво мне от «его» времени! Слишком мутный и тяжёлый у него оттенок…
– Хей, Крис! Ты нас ждёшь?
– Я да. А пиво нет! – голос срывается от волнения. Боже, у меня будут люди. Они будут говорить и пахнуть… И смотреть на меня! Что другие делают в такой экстремально-стрессовой ситуации?
– Ладно, мы захватим ещё, – тепло улыбался «щекастый» голос Лид.
– И шоколадок! Штук двадцать, приём!
– К пиву?
– К пиву! Да, пиво тоже шоколадное подыщите!
Середина сентября. Перед уроком информатики
Сегодня нельзя опаздывать! Я две недели горела, как спичка, и вчера наконец нашла самое сногсшибательное решение к задаче со звёздочкой!
Некогда думать о ерунде – расскажу по пути, дорогой мой, мать твою, дневник!
Встретимся в городе гаражей у моих жёлтых глаз!
Город Гаражей. Жёлтые глаза
Я на базе, приём! Время есть, чтобы записать мыслишки.
Наш городишка достаточно мал, чтобы местные «звёзды» были по-настоящему знамениты. И достаточно большой, чтобы они оставались по-своему недосягаемы.
Мой класс расформирован – половину я и так едва знаю и не спешу это исправить, а другие и вовсе из соседних школ. В выпускной год все лучшие умы расфасовали по коробкам. Половина нашего класса изучает биологию – Рема и Лид, например.
