Кристиан Слейтер: Во славу вечности - страница 45

Её взгляд блуждал между бурбоном и Кристианом, как будто она взвешивала: пить или нет.

Кристиан заметил, как в глазах Кэтрин блеснуло смятение. Он выпрямился, немного подался вперёд, опираясь локтем на спинку дивана, и заговорил. Голос его был ровным, но тёплым, в нём звучала смесь настойчивости и заботы:

– Кэтрин, я понимаю, что ты привыкла справляться сама. Ты сильная, и твоя независимость – это то, что я уважаю в тебе. Но сейчас ситуация другая. Рафаэль не тот человек, которого можно недооценивать. Он не просто угроза – он готов идти до конца, и, если это означает убрать тебя с пути, он сделает это.

Он сделал паузу, глядя ей прямо в глаза, стараясь донести всю серьёзность своих слов.

– Ты важна, и не только как ключевая фигура в этом деле. Ты важна для меня, Кэтрин. И я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось.

Его голос смягчился ещё больше, когда он добавил:

– Место, которое я предлагаю, надёжное. Там будет спокойно, и у тебя будет время собраться с мыслями и решить, как действовать дальше. Я не прошу тебя о многом, только о том, чтобы ты позволила мне обезопасить тебя хотя бы на время.

Кристиан старался говорить мягче, чем в их предыдущем разговоре. Теперь он подбирал слова с особой тщательностью, стараясь не давить, но и не оставлять места для сомнений в своей искренности.

Кэтрин поначалу слушала его, обхватив стакан обеими руками, как будто тот мог согреть её не только физически, но и душевно. Его голос был низким, спокойным, почти гипнотическим, будто уверенным ритмом капель дождя по крыше. Но уже через несколько минут её мысли начали ускользать, словно туман, растворяющийся на рассвете.

Её взгляд медленно скользнул к его губам, формирующим каждое слово с такой точностью, что можно было почти видеть весомость его убеждений. Затем она перевела внимание на чёткие линии его скул, которые как будто были высечены из камня. Свет от настольной лампы мягко падал на его лицо, подчёркивая синеву глаз, в которых, казалось, было заключено одновременно и спокойствие глубокой воды, и скрытая угроза бушующего шторма.

Взгляд Кэтрин невольно скользнул ниже, на его шею, где тонкая сеть вен мерцала под кожей, когда он говорил, потом задержался на широких плечах, едва скрытых тканью тёмно-синей рубашки. Расстёгнутые верхние пуговицы открывали часть груди – этот крохотный фрагмент его тела волновал её сильнее, чем она была готова признать.

Она вспомнила ту ночь, когда он, избитый, пришёл в свою квартиру после столкновения в клубе. Кэтрин тогда увидела его без рубашки: сухая сила его мышц, подчёркнутая синяками и ссадинами, запечатлелась в её памяти как символ чего-то сурового и уязвимого одновременно. Он был как дикий зверь – раненый, но не сломленный.

Сердце Кэтрин заколотилось быстрее, будто её тело осознало то, что разум пытался отрицать. Она не могла избавиться от этого ощущения притяжения. Он был для неё больше, чем просто напарник, больше, чем союзник в этом опасном мире. Её к нему тянуло, как море тянет приливы, как тёмная ночь манит своим спокойствием и тайной.

Её охватило тепло, которое не имело никакого отношения к бурбону в её руках. Она чувствовала, как жар разливается по телу, пульсируя в висках, согревая пальцы. Всё, о чём она могла сейчас думать, – это желание. Желание отбросить осторожность, прижаться к нему, ощутить его силу, его хладнокровие, которое, казалось, обещало защиту.