– Готов… – хладнокровно и едва слышно ответил снайпер и слегка повел стволом в одну сторону, потом в обратную, расслабляя затекшие руки и напрягая глаз.
Старший лейтенант понял, что Щеткин просматривает возможность стрельбы и в собаку, и в седока мотороллера.
– Человека. С собакой Петров справится. Только в крайнем случае… По моей команде…
Если стрелять загодя в собаку, человек на мотороллере может среагировать быстро, услышав выстрел и увидев, что с бедным животным произошло. Если он развернется и поедет назад, попасть в него можно будет только случайно, потому что пылевое облако закроет обзор. Кроме того, и в кишлаке могут выстрелы услышать. Поднять тревогу сейчас, в самый критический момент, когда вот-вот появится колонна грузовиков, – это может означать провал всей операции.
Но один-единственный выстрел вообще-то может остаться незамеченным. Не внизу, не в долине же стрелять. Там выстрел быстро бы оброс эхом и превратился в гром. Выстрел сверху, со склона, такого эффекта не производит. И все равно лучше избежать стрельбы, если такая возможность будет. Хорошо бы собака убежала вперед дальше. Чтобы человек на мотороллере не увидел из-за темноты и пыли, что с ней произойдет. А что произойдет, старший лейтенант Вадимиров знал отлично. Он сам проходил «противособачную» подготовку. И умеет убивать сильное животное быстро и без шума. Хорошо умеет это делать и Петров. Вместе тренировались…
Остается ждать. И ждать совсем недолго.
Теперь Вадимиров вообще не отнимал от глаз бинокль. И видел, как увеличивается дистанция между мотороллером и собакой. Увеличивается так быстро, что дает возможность рядовому Петрову сработать эффективно и незаметно. Так все и произошло.
Петров выступил из-за камня навстречу стремительному бегу отважного животного. Показал себя. И собака бросилась на него. Без лая, стремительно, хотя, наверное, и с обычным звериным яростным рыком. Поднятая согнутая рука с намотанным на предплечье бушлатом явилась первоочередной целью атаки. Солдат не попытался вырвать руку. Напротив, он сильнее втиснул предплечье в разинутую пасть, а сам другой рукой быстро захватил собаку за шею и сделал резкий встречный рывок двумя руками – левая вперед, правая к себе. Вадимирову даже с дистанции показалось, что он услышал хруст шейных позвонков. Тело несчастного животного упало в пыль, и Петров тут же оттащил его за камень. И вовремя, потому что мотороллер приближался.
– Может, лучше стрелять? – спросил снайпер.
Старший лейтенант Вадимиров понял, чем вызван вопрос. Через полминуты мотороллер может миновать зону засады, если она окажется неудачной, и тогда афганца не всегда будет видно. Стоит выбрать дорогу чуть левее, как скала скроет его от прицела снайпера.
– Пропускаешь… Парни сработают… Страхуй момент…
Парни сработали. Дорога в этом месте была не слишком каменистой, скорее более пыльной. Мотороллер разогнался, стремясь от пыли оторваться на скорости. И только в самый последний момент Иванов с Сидоровым натянули веревку, концы которой были переброшены через камни, как через блоки. Удар веревки по горлу был настолько силен, что мужчина вылетел с сиденья в пыль без признаков жизни. И тут же солдаты бросились к нему. Та же самая пыль мешала старшему лейтенанту рассмотреть происходящее. Но он не сомневался, что парни завершат начатое. Тем более что Петров уже поспешил товарищам на помощь.
