Афоня усмехнулся и произнёс:
– И от тебя сбежала, и от меня сбежала. Ох и Томка, ох и дурная башка.
– Так она была у тебя? – взвизгнула Настя.
Афанасий почесал затылок и задал тот же вопрос:
– Так она была у тебя? Чёрт её знает… Была у тебя, была у меня… Вот, полюбуйся!
Афанасий расстегнул рубашку, снял её с себя и показал жене свою исцарапанную шею.
– Любуйся, что твоя кобра сделала! Змеиное логово – ваша семья! То уши чуть не оторвали, то кровушку мою чуть не пролили.
– Какая кобра? Тамара? – Настя с недоумением смотрела на мужа.
– Тамара, Тамара. Дочь твоя распрекрасная. Будь она неладна. Не буду я её искать. Даже не проси. Меня из-за неё с бригадирства сняли, премии лишили. А ей хоть бы хны. Пусть побегает, раз взрослой себя почувствовала. Чего она припёрлась ко мне?
Настя подошла ближе к мужу и ударила его по щеке.
– Не смей так говорить о нашей дочке.
– Давай, давай, убей меня теперь ты…
Афанасий вдруг замахнулся на жену, Пётр вовремя подскочил, повалил мужа Насти на пол.
Настя просила Петра:
– Петя, оставь его. Петя…
Но Пётр был взбешён.
Настя закрыла лицо руками.
Сделала шаг назад.
Кружилась голова, и подступила тошнота. Пётр наконец-то отстал от Афанасия.
Настин муж медленно полз, оставляя за собой алые следы.
– Что же ты наделал? – крикнула Настя.
– Он ударить тебя хотел! Не позволю ему никогда даже пальцем тебя тронуть! – возмутился Пётр, опуская руки в алюминиевую кастрюлю с водой. – Отмоюсь пока от этого гада.
Настя подошла к мужу, он смотрел на неё сквозь заплывшие глаза.
– Нашла мне замену, – с трудом произнёс он. – Ну, давай-давай! Что ты, что твоя мамаша – грязные девки. И не пойму я сейчас, за что тебя любил? Лучше б ты так и осталась тогда на улице. Сдохла бы вместе со своим приплодом.
– Замолчи, – прошептала Настя. – Замолчи! Ты обещал мне никогда этого не вспоминать.
– Я смотрю, ты и сейчас брюхатая, – продолжал Афанасий. – Агрономчика родишь, будете жить в счастии и любови…
Афанасий встал, шатаясь, подошёл к кровати и рухнул на неё.
Он хрипел и еле дышал.
– Знаешь, что я тебе пожелаю? Чтобы ты никогда не нашла Томку. Я у тебя Арсения заберу. Везде напишу, что ты распутная мать. Хотя подожди… – Афанасий приподнялся на локтях и задумчиво произнёс: – Сенька-то, может, и не мой сын вовсе? Убирайтесь оба!
Настя заплакала.
Пётр стоял поодаль и молчал.
– Афоня, – стала упрашивать мужа Настя, – расскажи, куда побежала Тамара? Она же маленькая, потеряется, погибнет.
– И чёрт с ней! Как приехать ко мне, так не маленькая… Убежала она.
– Пойдём, Настя, – подал голос Пётр. – В милиции напишем заявление. Там помогут.
– Давайте, давайте! Проваливайте! Счастья новой семье! – парировал Афанасий. – Помогут вам, как же!
– Прости меня, – Настя склонилась над мужем и поцеловала его в лоб. – Прости, что я встретилась на твоём пути.
Она отвернулась и вышла.
На улице ждала Петра. Он задерживался. Настя уже стала переживать.
Хотела было вернуться назад, но увидела его.
– Вы чего так долго, Пётр Александрович? – поинтересовалась она.
– Руки домывал. Пойдём скорее отсюда.
Пётр шёл быстро, почти перешёл на бег.
Настя за ним еле поспевала, произнесла устало:
– Больше не могу.
– Соберись, дорогая, вон уже машина.
В машине Настя спросила:
– Что ты с ним сделал?
Пётр пожал плечами, потом опустил голову, снова поднял её и уставился на спутницу.
– Побил маленько при тебе, руки отмыл и ушёл. Всё хорошо. Не бери в голову, нам надо Тамару искать.
