«Ясно», – и ему ничего не оставалось, как посмеяться вместе с ней.
Сны Лэннери оказались беспокойными: в них он бесконечно куда-то нёсся, спасал друга, вставал перед нечистью и хибри со сломанной палочкой в руках, видел раненую Наставницу… Посреди выжженного поля, где он сидел, не в силах взлететь, кто-то потряс его за плечо. Сильнее, ещё сильнее. Лэннери отмахнулся, сердито крикнул:
– Пошли вон!
…и, вскочив, обнаружил, что сидит на кровати, а рядом – недовольный и даже злой Саймен.
– Что такое? – Лэннери протёр глаза, уже догадываясь, в чём дело. В окно вовсю лился свет Белой Звезды, а значит – пора собирать цветочную росу и древесный сок.
Но Саймен заговорил о другом:
– Пора лететь на задание.
– Так, погоди, – медленно произнёс Лэннери, приглаживая растрёпанные волосы, – а сбор росы и сока я уже проспал, получается?
– Да. Я за тебя собрал, – коротко и сухо отозвался Саймен.
Лэннери в знак благодарности протянул ему руку; друг стиснул ладонь, как будто желая раздавить её, и всё так же сухо продолжал:
– Мы летим в деревню Хейгри. Хибри восстала из мёртвых, а вместе с ней и всё кладбище. Наставница очень сердится, накричала на меня! Хотя эта идея поручить всё Светлой Душе была твоя.
И, выпустив руку Лэннери, прибавил:
– Если б ты ночью меня послушал, этого бы не было.
Лэннери подумал о том же, и на душе у него стало скверно, почти как тогда, на крыше. Не смогла Светлая Душа внушить людям, что хибри нельзя хоронить! Если кто-то погиб, то винить за это следует себя и только себя! Вот бы сейчас выпить настой белокорня, чтобы не чувствовать угрызений совести… но его юный фей вылил в цветы перед Школой ещё вчера вечером.
– У меня же нет дара Хранительницы, чтобы знать, что наперёд будет, – оправдывался Лэннери, вставая с постели.
Удобство быть феем в том, что, в отличие от людей, можно спать одетым, а не переоблачаться в какие-то нелепые рубахи и ночные колпаки. Да и причёсываться с утра не надо – достаточно помахать перед собой палочкой, рассыпая искры, и готово. А вот умыться росой не помешало бы, но Лэннери решил, что сделает это по пути.
Саймен, молча наблюдавший за ним, развернулся и полетел к двери.
– Давай быстрее, Лэн!
Подхватив палочку, Лэннери устремился следом.
Отряд фей на этот раз состоял из Лэннери, Саймена, Риджаны, Лейи и… Беатии. Не самое приятное сопровождение. Правда, Беатия больше молчала, держа в руке привычный букетик белоцветов, который сотворила с помощью особенного таланта. А вот Лейя за что-то отчитывала Риджану – видимо, на правах будущей Наставницы. Знала бы она, что место уже занято!
– Скажи Аргалену, что это мерзко – опускаться до того, чтобы заходить в их дома и пробовать их еду, – донеслось до Лэннери. – Меня он слушать не желает!
Риджана слушала всё это с несчастным видом, но отлететь в сторону, чтобы Лейя оставила её в покое, не осмеливалась. Та понизила голос, но Лэннери всё равно расслышал её слова:
– Я бы не стала вмешиваться, но… Знаешь, как-то раз видела, как Аргален слетал в лес по нужде. По нужде! Да мы, феи, с нашим благословенным сайкумом и росой знать такого не знаем! А он, как грязный бездарный… фу!
Лэннери не выдержал и громко произнёс:
– Всегда удивлялся, почему феи не сами по себе рождаются, а от каких-то там грязных бездарных. Получается, не будь жалких людишек, Равновесие давно уже накренилось бы в сторону Мааль! Скорее это мы должны хотеть дружбы с людьми, а не люди – с нами.
