– Бэрроумир, – медленно произнес Гавейн, – очень древнее место. В некоторых хрониках говорится, что он существовал даже и до того, как Полуночный Замок был возведен на Бримстоунском холме. Бэрроумир получил свое имя еще в те далекие времена, когда здесь существовало большое озеро. Его давно уже нет, оно, как и многое из того, что существовало в те времена, было стерто с лица земли в ходе войны между колдунами в незапамятный век Теней. – Рыцарь инстинктивно сотворил левой рукой знак, отводящий зло. – Перед нами не обычная могила, курган насыпали здесь, чтобы похоронить нечто очень страшное. Вокруг холма когда-то даже существовала специальная каменная ограда, чтобы никто не мог потревожить спокойствие спящего. Но постепенно, в течение многих веков она исчезла. Строительный камень всегда был большой редкостью в этих местах, поэтому теперь остался лишь вот этот курган, под которым и лежит тот, кого называли Кровавые Мощи.
– Что еще, черт меня возьми, за Кровавые Мощи? – воскликнул Джордан. – Это звучит как имя чудовища из какой-то дешевой пьесы.
Гавейн так посмотрел на актера, что улыбка мигом слетела у того с лица. Рыцарь кивнул.
– Поверьте мне, Джордан, ничего смешного в Кровавых Мощах нет, даже если и половина того, что я о нем слышал, – ложь. Кровавые Мощи – один из представителей Переходной Материи. Говорят, он пришел сюда задолго до людей и жил, рыская по болотам в поисках добычи. Мясо ему было не нужно, его привлекала лишь кровь, которая для него – главное. Когда это чудовище появлялось среди торфяников, солнце пряталось за тучи, а воздух наполнялся запахом могилы. Не знаю, кто сумел одолеть его и загнать под землю, но только он лежит в этом захоронении одному богу известно в течение скольких веков, удерживаемый заклятиями, наложенными на него еще тогда, когда не существовало никакого Редгарта. И он до сих пор не мертв…
– Вы, как я посмотрю, неплохо осведомлены на этот счет, – произнес Джордан, стараясь заставить свой голос звучать легко и непринужденно, но не мог.
– Я собираю предания, – ответил Гавейн, – это то, чем я люблю заниматься помимо своего основного дела. Я надеялся, что мы как-нибудь обогнем это место, оно до сих пор проклято.
– Я, пожалуй, лучше не буду сосредоточиваться на этом, – ответил Джордан. – По опыту знаю, что не существует рассказчика, который тем или иным способом не менял бы фактов, чтобы история его звучала лучше.
Совсем недалеко послышался раскат грома. Джордан не испугался, а просто посмотрел на небо, ожидая увидеть, что там вновь собрались темные тучи. Но небосвод был чист и безоблачен. Гром повторился, на сей раз он прозвучал и сильнее и ближе, и Джордан почувствовал, как земля заходила у него под ногами. Тут наконец до него дошло, что звук, который он слышал, издавала разверзающаяся земля. Это заставило его посмотреть на курган. Земля, подобно воде, стекала с боков могильника, а на его верхушке пролегла длинная трещина. Джордан стоял и смотрел, как она становится все длиннее и шире. Что-то смутное и непонятное, появившееся в образовавшемся проломе, пролагало себе путь наружу. Джордану понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он видит огромную когтистую костлявую лапу. Следом появилась вторая такая же лапа, и обе они, раздвигая землю, делали пролом все шире и шире. Быстро похолодало, и тишина воцарилась над торфяниками, когда Кровавые Мощи восстал из могилы.
