"Она строптива – но и я упрям.
Когда же пламя с пламенем столкнутся,
Они пожрут всё то, что их питало".
Уильям Шекспир
Извозчик ожидал мистера Рэнделла прямо напротив здания суда.
Джентльмен галантно подал Амелии руку, помогая подняться на приступок, сам же, оглядевшись по сторонам, ловко заскочил внутрь и сел напротив дамы, снимая с головы цилиндр.
Некоторое время оба молчали, безотрывно и предельно сосредоточенно глядя друг на друга, словно в этом был скрыт какой-то тайный замысел. Изредка Томас проявлял слабость, его губ касалась хитрая полуулыбка, на что мисс Говард иронично усмехалась и отводила взгляд. Экипаж немного трясло, особенно на поворотах. Топот копыт и звуки суетливого Лондона то и дело пробирались внутрь, но совершенно не привлекали внимания присутствующих.
Томас невольно скользнул пальцами по набалдашнику трости в виде головы орла, сжав его пальцами, будто бы нервничал. Амелия приметила этот с виду безобидный жест и решила-таки окончить немое противостояние.
– Интересная вещица. Подходит вам…
– Оу, – Рэнделл бросил короткий взгляд на трость. – Она принадлежала моему отцу. Дорога как память.
– Вы сказали "принадлежала"? – без тени смущения продолжила беседу леди.
– Да, он, к моей величайшей скорби, умер, когда я был совсем ребёнком, – весть была удручающей, но джентльмен давно примирился с ней, так что сообщил сей факт почти без эмоций.
– Прошу меня простить, – несмотря на сдержанное поведение собеседника, всё же извинилась Амелия.
– Пустое, мисс Говард, это было давно, – мягко улыбнулся мужчина и тут же перевёл тему. – Позвольте узнать, что произошло между вами и детективом Байроном?
Амелия неожиданно вздрогнула, распрямив спину, словно кто-то с силой рванул шнуровочные ленты, затягивая корсет. Томас нахмурился и медленно моргнув, отрицательно покачал головой. С его тонких, но ярко очерченных губ сорвался досадливый вздох.
– Простите мою бестактность… Англия, никак не привыкну.
Говард понимающе кивнула, с интересом прошлась взглядом по виноватому лицу мужчины, а затем чуть наклонилась вперёд, ловя его взор.
– И как сильно мы отличаемся от вас? – с любопытством спросила она, широко улыбнувшись.
В карих глазах внезапно зажегся огонёк страстного обожания жизни, потерянный в разговоре с судьёй.
Рэнделл задумался, чуть поджав губы. В этот момент экипаж остановился и кучер несколько раз стукнул по крыше кулаком. Томас звучно выдохнул, его улыбка озарила полумрак кареты лучистым обаянием. Мужчина подался навстречу даме, опираясь обеими руками о трость.
– Знаете, мисс Говард, англичане отличаются от американцев, американцы от французов, французы от англичан. Но вы… отличаетесь от всех…
Его голос понизился до еле различимого шёпота. Амелия неосознанно облизнула губы, чувствуя легкое колебание воздуха от близости дыхания джентльмена.
Их притяжение было слишком очевидным, но ещё более ясно во взглядах господ читалось желание продолжить эту будоражащую воображение партию, пробуждающую у обоих дух авантюризма.
– Изящность намёков явно не самая сильная сторона американского народа, – иронично подметила леди.
Томас заразительно рассмеялся.
– Я бы даже сказал, она полностью у нас отсутствует. Но, как меня заверил Алан, вы высоко цените открытость и прямолинейность, хотя являетесь самой таинственной загадкой Лондона…
