Кровь и тени Эльдранора - страница 41

Эйден взглянул на Рода. Тот стоял, широко расставив ноги, как будто готовый выдержать натиск волны страха, который накатывал на них. Но даже Род, стойкий и невозмутимый, не мог полностью скрыть дрожь в голосе и страх в глазах. Они оба знали, что произошло что-то гораздо более зловещее, чем просто смерть. И эта угроза, которую они пока не могли постичь, витала где-то рядом.

Тишина продолжала давить, каждая секунда длилась бесконечно, как если бы время замедлилось. Эйден ощутил, как гулкое, почти незаметное напряжение заполняет пространство. Казалось, что даже стены дома, покрытые слоем пыли и тьмы, смотрят на них, как живые свидетели того, что случилось здесь. Эта тишина была предвестником чего-то более тёмного, словно невидимое зло уже было среди них, готовое ударить в любой момент.

Воздух в комнате был густым, неподвижным, как будто сам мир ждал следующего хода. Эйден и Род молча смотрели друг на друга, понимая, что их ждёт нечто страшное и неизведанное. Никто не знал, что именно за этим последует, но было ясно одно: эта ночь, это место и эта смерть – всё это было лишь началом чего-то гораздо более опасного и необъяснимого.

Метель.

780 год. Эра людей. Месяц Рэйгхарда.

Когда Эйден, Род и Айвор вышли из дома мясника, их тут же встретил холодный, обжигающий мороз, пронизывающий до самых костей. Воздух был плотным и вязким, как будто сам мороз сгустился, оседая на коже ледяными иглами. Каждое их движение казалось замедленным под этим гнётом холода, а снег под ногами издавал хрусткий, мерный звук, который, однако, утопал в давящей тишине, окутывающей деревню. Роискуд, когда-то тихое и мирное место, теперь выглядел как застывшая во времени картина, лишённая признаков жизни. Окна домов были наглухо закрыты ставнями, словно жители боялись не только холода, но и того, что скрывалось за пределами их стен.

Даже дым, поднимающийся из труб, казался каким-то сдержанным, словно сам воздух не позволял ему подняться выше, подавляя любое движение, которое могло нарушить тревожную неподвижность. Лёгкий ветер, пробегающий меж домов, нес в себе не привычный зимний холод, а нечто мрачное и зловещее, словно сам воздух был пропитан страхом и ожиданием беды.

Единственный звук, который разрывал эту тишину, был далёкий лай собак. Их голоса звучали одиноко, тревожно, отдаваясь эхом между домами. Этот протяжный звук, словно волна, перекатывался через пустые улицы, поднимаясь к небу и вновь оседая на деревню. В этом было что-то древнее и пугающее, как крик, разрывающий ночную пустоту. Собаки, чуткие к невидимым опасностям, выли так, словно могли почувствовать, что тьма уже начала своё шествие.

Эйден прищурился, глядя вдаль, его дыхание превращалось в клубы пара, быстро растворяющиеся в ледяном воздухе. Что-то неуловимое, но настойчивое подкрадывалось к ним из каждого уголка этого места. Он почувствовал, как внутреннее напряжение усилилось – как будто сама природа давила на него, заставляя его мышцы напрячься, готовые к чему-то страшному, чего он пока не мог разглядеть.

Род сделал несколько шагов вперёд, его ботинки глубоко врезались в снег, оставляя тяжёлые отпечатки. Лицо было суровым, в глазах мелькала задумчивость и сосредоточенность. Он оглядывался по сторонам, как будто пытаясь понять, что изменилось в этой когда-то мирной деревне. Его взгляд скользнул по мрачным окнам домов, которые выглядели как пустые глазницы, безжизненные и пустые. Тёмные, холодные, они словно впитывали в себя всю светлую энергию и оставляли после себя только ощущение беспокойства.