Кровь. Меч. Корона - страница 26
– Ты же понимаешь, что наместник начнёт войну и без нас? – спросил я. – Ты всего лишь удобное прикрытие. Создаёшь ореол благородства, великую цель.
Король усмехнулся в кружку.
– Кровь будет в любом случае, – сказал я. – С нами или без нас.
– Да, – вздохнул гаэл. – Ты прав.
За соседним столиком компания лесорубов затянула песню про скомороха, укравшего невесту. По столу в такт песне застучали деревянные кружки, и я поймал себя на том, что подпеваю вполголоса. Мне на самом деле начала нравиться эта таверна, несмотря на внешнюю неказистость и оголтелую враждебность местных обитателей. Было в ней что-то такое, что заставляло забыть о всех бедах и невзгодах, что заставляло отстукивать кружкой по столу незатейливый мотив и петь вместе со всеми, что заставляло пить с незнакомцами и задираться с местными. Может, это просто вино так действовало, но не в каждом трактире оно действовало именно так.
Я поднял и перевернул кувшин, из которого упало всего лишь несколько капель. Второй тоже оказался пустым. Я поднялся из-за стола, удивляясь, как вокруг всё качается, взял пустую посуду и отправился к барной стойке.
– Эй! Ещё вина! – я бахнул кувшинами о стойку. К счастью, посуда выдержала и не разбилась.
– Ты зачем дерзкий такой? – ко мне повернулся один из завсегдатаев, низкий крепыш в кожаном дублете. Явно напрашивается на драку.
– Иди к чёрту! – воскликнул я, глядя, как хозяин «Весёлой пинты» наполняет кувшины.
– Может выйдем поговорим? – крепыш набычился и попытался схватить меня за рукав, но я вовремя отдёрнул руку.
Я расхохотался ему в лицо. Во мне кипела энергия, она требовала выхода, и я был не прочь выплеснуть её в хорошей кабацкой драке.
– Я что-то смешное сказал? – разозлился парень и толкнул меня в плечо.
Вино выплеснулось из наполненного кувшина на стойку бордовой кляксой. Я вытер пятно рукавом и поставил кувшины, а затем двинул крепышу в зубы.
– Ты чё, волчара?! – заорал он, бросаясь на меня.
Я попытался увернуться, но оступился и задел локтем соседний столик, опрокинул всё, что на нём было, и упал на пол. Быстро перекатился, вскочил на ноги, готовый к бою. В голове шумело от выпитого вина и острых ощущений.
Краем глаза я увидел, как мой друг колотит кого-то по башке деревянной кружкой, а его сосед уже отломил ножку у табуретки и готовится садануть Кигана вдоль хребта. Я громко и заливисто свистнул, бросаясь на противника, и начал мутузить его по голове кулаками. Трактир наполнился шумом и грохотом, победными воплями и жалобными криками, звоном бьющейся посуды и глухими звуками ударов.
Сбоку кто-то толкнул меня и повалил на пол, я едва успел уклониться от тяжёлого сапога, сам двумя ногами ударил пьяницу, который намеревался раскроить мне череп кочергой. Мужик отлетел, спиной впечатался в барную стойку и перевалился через неё вперёд затылком. Я схватил кочергу, которую он выронил, и поднялся на ноги. В крови бурлила пьянящая молодецкая удаль.
В полумраке таверны блеснул нож, дошло и до этого. Кочерга мелькнула в воздухе и обрушилась на руку негодяя, ломая хрупкие кости с сочным шлепком. Нож отлетел куда-то в угол.
Я огляделся, в шаге от меня Киган отчаянно душил усатого мужика, одного из вчерашних игроков. Усатый, багровея от натуги, пытался одной рукой расцепить длинные пальцы гаэла, а другой рукой колотил его по рёбрам.
Кто-то ударил меня в спину чем-то тяжёлым, и из лёгких вышибло весь воздух. Я упал, не в силах вдохнуть, закрыл голову руками, тут же получил сапогом по локтям. Ублюдок целился в лицо. Следующий замах я увидел заранее, и крепко обхватил ногу. Этого он не ожидал, но на ногах устоять смог. Я нашарил в его же сапоге нож, выхватил его и воткнул ублюдку в бедро. Он заорал и вырвался из моих объятий, но я успел напоследок ударить его в коленную чашечку кулаком.