Я подобрал кочергу и огляделся по сторонам. Кабацкая драка превращалась в безумное побоище, но остановить это не смог бы даже Господь, спустись он сейчас на землю.
– Подходи по одному! – заорал я, размахивая кочергой, но тут что-то ударило меня в висок и я отключился.
Пробуждение оказалось мучительным. Сначала удалось разлепить один глаз. Открылся вид на чёрный от копоти потолок. Потом удалось разлепить второй глаз. Пришло осознание того, что я лежу в нашей комнате на втором этаже, а вместе с осознанием пришла боль.
Болело всё, казалось, что всю ночь меня били камнями, топтали лошадьми и растягивали на дыбе, а потом пару раз спустили с лестницы. В глотке выжженная пустыня, во рту нагадила стая гоблинов. Я попытался приподняться, но к горлу подкатила тошнота, и я обессиленно рухнул обратно. Только из пересохшего рта вырвалось неясное сипение.
– А, очнулся-таки? – спросил меня знакомый голос.
В ответ я издал стон, обозначающий «скорее нет, чем да». Послышался смех, от которого тошнота снова полезла наверх.
– Вот это я понимаю, покутили на славу, – произнёс голос. – Весь трактир разнесли, чуть по брёвнышку не раскатали.
Неимоверным усилием воли я повернул голову. Боль накатила как раскат грома, как огненный шквал.
Киган сидел на тонком матрасе и аккуратными стежками зашивал порванную одежду. С виду и не скажешь, что он вчера выпил почти два кувшина вина. Разве что на чуть припухшем лице несколько синяков. Свой внешний вид я боялся даже представить.
– Паршиво выглядишь, – подтвердил Киган. – А нам скоро к наместнику, почти уже полдень. На, выпей.
Дрожащими руками я взял бутыль и припал к нему, словно к святому источнику. Живительная влага покатилась внутрь меня, исцеляя раны и придавая бодрости. В голове немного прояснилось. На самом деле это был обычный рассол, но в тот момент он казался мне целебным нектаром.
– Полдень? – просипел я.
– Ага, – кивнул гаэл. – Почти.
Я с превеликим трудом поднялся и сел. Затем встал, на всякий случай держась за стенку. Голова закружилась, я чуть не упал обратно, но припал к стене и смог устоять.
– Пошли, – выдавил я, закрывая рот рукавом, чтоб не сблевать.
Внизу, в общей зале, всё выглядело так, будто здесь промчался ураган. Столы перевёрнуты, стулья разломаны, повсюду битая посуда. Пятна крови на полу просто забросали свежей соломой. Трактирщик прямо на барной стойке сколачивал новую табуретку из разномастных деталей, не обращая на нас никакого внимания.
Мы вышли на улицу, солнечный свет резанул меня по глазам. Какой-то малец рассмеялся, завидев меня. Я чувствовал себя погано, хуже некуда, но собрал волю в кулак и пошёл в сторону крепости, слегка качаясь. Там, я чувствовал, будет ещё хуже.
«Сделку с судьбой
Аргайл заключил.
Брошены жребии,
Сказаны клятвы.»
– Песнь об Аргайле.
На подходе к крепости нас остановил стражник. Я окинул его мутным взглядом.
– Вас двоих приказано проводить, – сказал он.
Мы с Киганом переглянулись.
– Приказано, так провожай, – буркнул король.
Стражник позвал одного из своих товарищей, сдал ему пост, а затем повернулся к нам.
– Пошли, – отрывисто приказал он и толкнул меня в плечо. Голова взорвалась внезапным приступом боли, и я смог только прислониться к каменной кладке возле ворот крепости. Я снова почувствовал себя под конвоем. Мы шли первыми, стражник на шаг позади, и я загривком чуял, как он буравит нас взглядом.
