– Так точно, – мрачно отвечает он, по-прежнему глядя в одну точку. – Нет ничего лучше, что заряжало бы меня до конца дня, чем хорошая перестрелка…
(«Я же говорю – они все такие…» – добавляет Джорджи.)
– О, дамы, только не смотрите, что он сейчас такой грозный! – просит командир. – Поверьте, когда доходит до дела, он просто преображается, а после – он самый добрый и весёлый человек на всём долбаном свете!.. – Командир возвращает взгляд к дороге и устраивается поудобнее: – Так что, Джорджи, как ты понял, нас всё устраивает, пацан!..
– В этом-то вся и проблема, босс, – говорит так, чтобы старик его не слышал, – Всех всё устраивает на самом деле.
Он переводит взгляд на Кэрол и пожимает плечами:
– Так и живём…
Но не проходит и полминуты, как командир спешно возвращает ногу из окна и, закрыв его, снова оборачивается в глубь салона, причём на этот раз он практически влезает в него своим мускулистым торсом:
– Слушайте, коли мы тут так разболтались, могу ли я поинтересоваться кое о чем, дамы?
Девушки синхронно поднимают на него глаза, и командир, посчитав это за ответ, продолжает:
– Вот скажите: нахрена вам вообще все это надо, а? – поочередно смотрит то на одну, то на другую.
Девушки переглядываются между собой, после чего Кэрол берёт инициативу на себя:
– Мы пасли и разрабатывали эту лабораторию почти полгода не для того, чтобы под конец всё самое интересное досталось вам.
Командир скривился:
– Да я не об этом, – отмахивается рукой. – Меня интересует: какого черта вы вообще забыли в отделе по обороту? Неужели таким девушкам, как вы, поуютней место не найти? Миграция, ОБЭП – есть же куча нормальных управлений.
Эшли снова кинула взгляд на Кэрол, а поскольку та замялась, ответила за себя:
– Лично я в отдел практически случайно попала – по распределению, – объясняет Эшли. – А потом семья, дети, кредиты, так что теперь особо не порыпаешься – неохота заново карьеру начинать.
– А ты? – кивает на Кэрол.
Но она всё не находит, что сказать, поэтому Эшли успевает ответить и за неё:
– А она сама в отдел рвалась…
– Я как раз об этом: вот на фига? – спрашивает старикан. – Неужели нравится идея всю жизнь бегать за торчками?
Теперь, помимо прочего, на Кэрол навалился и выразительный взгляд Эшли – будто она тоже присоединяется к вопросу.
Кэрол опускает глаза на приклад карабина:
– Когда я подавала документы, в убойном уже был полный комплект, – отвечает. – Или они женщин больше не хотели брать – не знаю. А куда повыше меня не взяли «без объяснения причин». Так что вариантов у меня оставалось немного…
– Ого, даже так, – корчит гримасу командир, опустив уголки рта вниз и покачивая головой. – Ну тогда мне вас точно не понять, дамочка, – он отворачивается обратно. – По мне так не женское это дело, но тут уж как знаете…
Кэрол промолчала, а Джорджи сочувственно пожал плечами, как обычно, приправляя это дело лёгкой ухмылкой.
Но не успел командир усесться на своё место, как снова спросил, уже глядя на дорогу:
– Мне сказали, что вы уже были на оперативках. Сколько?
– Я дважды, – отвечает Эшли. – Всё время в хвосте отсиживалась.
– Правильно. А вторая?
– Это пятая, – говорит Кэрол.
– Ничего себе, – доносится усмешка, – да у нас тут настоящий ветеран!
Джорджи тоже усмехнулся слегка.
– У меня даже ранение есть, – с самоиронией добавляет Кэрол.
– Серьезно? – Джорджи поднимает бровь. – Как угораздило-то?
– Осколок пули в икру попал, – объясняет она, а затем наклоняется, чтобы задрать штанину, но тут шлем, пережимающий ей голову и челюсть, как назло, съезжает ей на глаза.
