«Это сон», – подумала она. И внезапно узнала человека, прячущего лицо под слоем грима, глаза – под никелевыми кругляшами.
– Ты… – просипела она.
Мим притиснул к груди гирлянды ее внутренностей и принялся скручивать их и связывать, делая из кишки собачку. Надя умерла до того, как остановился трамвай.
* * *
Давным-давно одна девочка подружилась с волшебником. Девочку звали Лиза, ей было девять, а волшебнику – сколько? – лет тридцать. Или лет триста? По волшебникам ведь и не скажешь.
В то лето в доме Лизы жил дракон. Он приехал в приморское захолустье строить турбазу и околдовал Лизину маму. Мама ослепла и не понимала, что дракон покрыт чешуей, отвратительно рогат и изрыгает из зловонной пасти пламя.
Это был не первый рогатый дракон, которого добрая мама приютила, но, пожалуй, худший. Если колдовское зелье усыпляло маму, дракон сосредотачивал внимание на Лизе, интересовался, почему Лиза такая мелкая, надоедливая и тупая, и больно ее щипал. Он съел Барсика: Лиза сама этого не видела, но Барсик пропал в день, когда дракон был особенно пьян и свиреп.
Лиза ждала октября. В октябре туристы, сезонные работники и огнедышащие драконы покидали городок. Увы, никуда не девались гоплины – болтливые соседи и отдельные учителя, которые не верили, что Лизина мама – зачарованная принцесса, и обзывали ее пьяницей и шалавой.
Лиза ненавидела гоплинов. За санаторием был уединенный клочок суши, слишком грязный, чтобы привлекать отдыхающих. С бетонной трубой, торчащей из пригорка, и кучами гниющих водорослей. Лиза написала маркером на трубе: «Гоплинам в ход запрешчен», – и объявила этот смердящий тухлыми моллюсками уголок своим королевством. Она приходила туда смотреть на волны, говорить с чайками и перебирать гальку. Там она познакомилась с волшебником.
Волшебники изредка забредали в приморскую глушь развлекать курортников. Лиза, неглупая, понимала, что почти все они – обычные люди. Но ее личный волшебник обычным не был. Он творил чудеса на центральной площади возле почтамта. Клоун, который пытался с ним конкурировать, признал поражение, повесил поролоновый нос и убрался к автовокзалу.
Волшебник выставлял на тротуар кассетный магнитофон и под песни из мультфильмов развлекал взрослых и детей. Монеты благодарно звенели, падая в шляпу, шуршали рубли. Как-то раз он подарил Лизе тряпичную розу. Волшебную, безусловно, розу. Когда было совсем грустно, Лиза ее прижимала к щеке – и слезы волшебным образом высыхали.
– Приветствую вас, юная леди! Не помешаю своим присутствием?
Лиза вздрогнула, обернулась – от сердца отлегло. Это волшебник заглянул в ее королевство. Вместо мантии – легкая белая кофта и джинсовые шорты. Прибой омывал босые ноги, «вьетнамки» свисали с пальца, а старенький рюкзак – с плеча. Просоленный ветер теребил длинные каштановые волосы волшебника. Его лучистые голубые глаза выдавали родство с каким-то морским царем. Главными приметами настоящего волшебника были клинышек бороды и тонкие, загнутые вверх усы. Такую бороду, такие усы носили лишь мушкетеры и маги.
– Здравствуйте, – сказала Лиза, заволновавшись. – Не помешаете. – Раньше волшебник ей подмигивал, но он подмигивал всем детям и розы дарил многим. Теперь он обращался непосредственно к ней. Да еще и «юной леди» назвал. – А я вас знаю. Вы – волшебник, да?
– Вы меня раскрыли! – Волшебник поклонился. Лиза хихикнула. – Вариозо Спазмалгон Третий. Чародей в четвертом поколении!
