– А ты тише чем я представлял.
Голос прозвучал прямо у уха, даже его дыхание можно было почувствовать. Леманинна попыталась сжаться в клубок, исчезнуть, спрятаться, липкие оковы, которые сдавливали тело будто противные щупальца, этого не позволили. Связанных рук вдруг что-то коснулось. Запястья оказались в ещё одной петле, а затем раздался противный звук, напоминающий застёгивающуюся молнию. Скорее всего это была пластмассовая стяжка. Должно быть бесконечные попытки освободиться, всё же сильно повредили скотч, и заставили забеспокоиться Романа. Потом, медленные, спокойные шаги, и он встал перед нами. Айна никак не могла взять под контроль своё тело и заставить его двигаться. Она упорно смотрела в одну точку на полу, разглядывая капли слёз, которые падали без остановки на серый бетонный пол, оставаясь тёмными пятнами. Снова тишина и один шаг. В этот раз он уже был на столько близко что стало видно кончики его обуви. Обычные, дешевые, старые кроссовки.
– Не пойму, ты на столько боишься, что даже не смотришь на меня, или наоборот протестуешь?
«Пошёл ты на хуй! Мудень психованный!» гнев во мне кипел, я мечтала вцепится ему в глотку. Я мечтала остановить его сейчас, пока ещё не поздно. Но от осознания, что я буквально смотрю запись, и меня сейчас здесь не существует, злилась ещё больше. В отличии от Айны. Она была похожа на продрогшего котёнка, болезненного, слабого и замерзающего.
– Эй. Это почти разочаровывает. Ты даже не попытаешься вырвать свою жизнь из моих рук?
Его голос был тихим, но всё же сильным. Будь это голос, который звучит в приятной обстановке, им можно было бы даже восхитится. Вот только слова, которые сейчас воспроизводил этот тембр сильно резонировали с ним, и от них желудок у пленницы начало крутить.
«О нет, только не вырви. Терпи бедняжка, ты же можешь просто захлебнуться» этот поток предостережений прервался волной воспоминаний от увиденного результата их встречи, и тогда я подумала: «Хотя, может просто захлебнуться, для тебя было бы лучше.»
Не дождавшись реакции, на которую рассчитывал, Роман сел на корточки прямо перед ней, а рукой взялся за подбородок и приподнял наше лицо.
– Слушай, хоть ты и ведешь себя как мечта любого настоящего маньяка, я не собираюсь тебя тешить надеждами на удачный исход сегодняшней ночи. Я скажу прямо. Мне кое-что от тебя нужно. И получить я это смогу только после того, как ты умрешь. Так что либо смирись и веди себя так же тихо до самого конца, либо, пока я не начал, трать свои силы чтоб не мешать мне потом. Но ты в любом случае умрёшь.
«Ему что-то нужно? Это первая серьезная деталь, которой не было в доказательной базе. Но что? Жертвы не были подвержены сексуальному насилию, не были ограблены, разве что пропали личные вещи, которые были при них. Но ни со счетов, карт, документов, не было произведено ни одной подозрительной операции. Органы хоть и в ужасном состоянии, но тоже были на месте. Так что же тебе нужно от всех этих девушек?»
– Я даю тебе минуту. Потом начинаю.
После этих слов он встал, подошёл к тому длинному столу и начал медленно, страшно спокойно что-то там перебирать. Айна же снова стала биться в истерике. Казалось, что слёз уже не осталось, раны на руках начали кровоточить ещё сильнее, захлёбываясь в собственных криках она пыталась будто докричаться до каких-то неведомых сил. Но я знала. Это бесполезно. Он сказал правду, сегодня её убьют.
