«Кровью, сердцем и умом…». Сергей Есенин: поэт и женщины - страница 48




Есенин, не застав Мурашёва дома, прочитал стихотворение и в записке выразил свой восторг: «Ой, ой, какое чудное стихотворение Блока. Знаешь, оно как бы совет мне».

Жизнь – без начала и конца.
Нас всех подстерегает случай.
Над нами – сумрак неминучий,
Иль ясность божьего лица.
Но ты, художник, твердо веруй
В началаи концы. Ты знай,
Где стерегут нас ад и рай.
Тебе дано бесстрастной мерой
Измерить все, что видишь ты.
Твой взгляд – да будет тверд и ясен.
Сотри случайные черты —
И ты увидишь: мир прекрасен.
Познай, где свет, – поймешь, где тьма.
Пускай же все пройдет неспешно,
Что в мире свято, что в нем грешно,
Сквозь жар души, сквозь хлад ума…
Но песня – песнью все пребудет
В толпе все кто-нибудь поет.
Вот – голову его на блюде
Царю плясунья подает;
Там – он на эшафоте черном
Слагает голову свою;
Здесь – именем клеймят позорным
Его стихи…
И я пою…
Созрела новая порода,
Угль превращается в алмаз.
Он, под киркой трудолюбивой,
Восстав из недр неторопливо,
Предстанет – миру напоказ!
Так бей, не знай отдохновенья,
Пусть жила жизни глубока:
Алмаз горит издалека
Дроби, мой гневный ямб, каменья!
(Александр Блок. Из поэмы «Возмездие»)

Коллаж. Обложки журнала «Голос жизни», членом редколлегии которого была Ольга Сно-Тутковская (1914— 1915г.)


В августе 1916 года во время посещения квартиры Мурашёва Есенин набрасывает план своего нового сборника стихов (или разделов сборника) под названием «Голубая трава»…

В 1920 году поэт оставил дарственные надписи на сборнике «Плавильня слов» (1920): «Первому из первых друзей моих города Питера Мише Мурашёву. Любящий Сергей» и на книге «Ключи Марии» (1920): «Мише с памятью о днях нашей петроградской жизни. С. Есенин».

За несколько дней до отъезда в Ленинград в декабре 1925 года Есенин пришел попрощаться с Мурашёвым. Чтобы как-то развеять мрачное настроение поэта, хозяин квартиры достал из шкафа свои старые альбомы и книги с автографами. «Я знал, – вспоминал Михаил Петрович, – Есенин любил рассматривать мои альбомы, при этом он всегда оживленно вспоминал свой приезд в Питер, Блока, наши встречи (и конечно, Ольгу Сно – А.Л.). В этот раз, перелистывая знакомые страницы, он подолгу молчал. Я, не желая ему мешать, по старой своей привычке, стал рисовать большим пером и чернилами. Сам не знаю, почему-то нарисовал я обрыв и две березки. Когда Есенин увидел этот рисунок, он взял карандаш и написал: „Это мы с тобой“. Немного помолчал после этого и попросил неожиданно проводить его». Проводить в последний путь…

Есенин ушёл, но оставил прекрасные свои произведения, оставил нам поэму «Анна Снегина», которую мы не только читаем, но и до сих пор разгадываем её загадки, в том числе и загадки её антропонимов.

Кажется, один из источников фамилии героини мы нашли. Источник поразительный и «дословный». Есть и другие объяснения и предположения: нельзя скидывать со счетов исследования о семантических источниках фамилии.

На протяжении всего произведения поэт настойчиво употребляет эпитет «белый» и включает его в разные картины. Белый цвет – символ духовной чистоты, но в то же время – цвет траура в крестьянской среде.

Образ невинной девушки в белой накидке и образ помещицы Снегиной, имеющей женскую тайну – преступную страсть, а также той Анны Снегиной, которая в эмиграции вспоминает о родине и о первой любви, не совпадают и живут как бы отдельной жизнью. Таким же сложным и противоречивым оказывается отношение героя-рассказчика, изысканного и прославленного столичного поэта, к революции и деревенским персонажам…