Надрывал Никита пузо,
Чтоб сажали кукурузу.
Члены Президиума сдержанно засмеялись, даже сам Хрущев криво улыбнулся.
Дискуссия разгоралась, стороны начали обвинять друг друга, выкладывать все карты на стол. Маленков продолжал:
– Что за глупая идея была выдвинуть этот лозунг? «Догнать и перегнать Америку!» Ты знаешь, что Америка производит в год шестнадцать миллионов тон мяса, а Россия всего семь с половиной?
Хрущев нечем было крыть, он заговорил о политических репрессиях:
– Это вы, вместе с вашим Сталиным, изуродовали жизнь страны и исказили ее историю, вы олицетворяли репрессии для миллионов людей. По вашей вине их губили в лагерях и тюрьмах. А я противостоял этому. Как настоящий ленинец!
Маленков закричал:
– Это ты противостоял?! Ты идеализировал Сталина, считал себя его любимцем, бесстыдно втирался к нему в доверие, лез без мыла в жопу, бесстыдно угодничал, плясал гопак по его указке. Тебе мало было двух-трех тысяч репрессированных, ты хотел во много раз больше! Помнишь телеграмму?!
Каганович поддержал Маленкова:
– Верно, на Украине ты оставил по себе плохую память. Она была разорена и ослаблена голодом тридцатых, а ты, вместо того чтобы поправлять дела, продолжал разорять ее, арестовывая самых ценных работников. Ты сам себя назначил на пост первого секретаря, а теперь взялся учить нас всех. Зачем ты самовольно подарил Крым Украине? Что ты мелешь о каких-то «правах государства»? У нас до тебя не было понятия «правовое государство», мы руководствовались не законом, а нашей революционной совестью. Ты отходишь от марксистско-ленинского учения о государстве.
Хрущев понял, что допустил ошибку: не почувствовал во время заговор против себя. Он побагровел, ему надо был отбиться любыми средствами:
– Ты, Каганович, говоришь, что я отхожу от учения? Ты «руководствовался революционной совестью»? А сам отошел от всего! Где была твоя совесть, когда ты даже от своего еврейства отошел, чтобы угодить Сталину? Когда тебя спрашивали, какая национальность, ты отвечал: «У меня нет национальности, у меня есть Сталин».
Каганович тоже побагровел и закричал:
– Я не еврей, я – интернационалист. Но уж если ты вспомнил про евреев, так ты сам тысячами выселял их из Украины. Когда Сталин отправил меня сменить тебя на посту первого секретаря украинского ЦК, ко мне приходила делегация киевских евреев жаловаться на тебя: ты был против возвращения многих евреев на Украину. У меня есть документ, твое выступление! – Каганович достал из папки пожелтевшую бумагу и зачитал: «Я не хочу, чтобы украинский народ воспринимал победу Красной Армии над гитлеровской Германией и возвращение советской власти на Украину как возвращение евреев. Пусть лучше едут в Биробиджан, там места хватит»[34]. Ты разорял Украину!
Заседание превращалось в базарную перебранку. Хрущев пришел в ярость, замахал руками:
– Я разорял Украину? А вы, вы все, кто оставались в Кремле, вы разоряли Россию, из-за вас в те годы начался голод в Поволжье и на Северном Кавказе!
Это вызвало бурю возражений, крики:
– Это все дела Сталина!
– Не сваливайте все на покойника.
Маленков брезгливо поморщился:
– Один ты у нас чист совершенно, товарищ Хрущев.
Молотов методично читал по блокноту обвинения против Хрущева. Бывший министр иностранных дел, он критиковал теперешнюю внешнюю политику:
– Чтобы угодить югославу Тито, ты снял меня с поста министра иностранных дел, на котором я проработал почти двадцать лет.
