Как бы там ни было, Таня любила прогуливаться с Лешей в парке после уроков. Иной раз она с большим удовольствием слушала научные доклады своего друга, ведь если Лешу разговорить, что было не каждому под силу, он с такой увлеченностью и подробно рассказывал про лазерную пушку, про очередные испытания огромного коллайдера или про современный ледокол – можно было просто заслушаться, представляя и как будто видя своими глазами: как это все стреляет, плавает, летает и как устроено. Леша рассказывал про технику и научные достижения с таким глубоким знанием дела, будто он не двенадцатилетним мальчиком был, а настоящим ученым, профессором. Таня знала, что Леше она нравится и что ему доставляет большое удовольствие ей все это рассказывать.
И вот на одной из таких прогулок Таня спросила ученого друга: какой метод изобретен физиками самый совершенный, чтобы можно было узнавать будущее?
Лешу Таня застала своим вопросом врасплох, честно сказать, но он не растерялся. Не мог же он сказать, что не знает ответа на этот вопрос, и ответил:
– Есть, Таня, такие методы, называются они «социальное моделирование».
– Специальное? – переспросила Таня.
– Да нет, социальное, – уточнил Леша с уверенным видом.
Где услышал он такой термин, Леша и сам не знал, но выдал, не задумываясь, что спонтанно пришло в голову, и добавил немного таинственным голосом (вот таким голосом с Таней лучше вообще не разговаривать, и Леша это знал, но не удержался):
– Эти методы, Таня, пока засекречены и в доступную информацию для простых людей еще не включены.
Леша ответил, чтобы не упасть в грязь лицом, так сказать. Он ведь в глазах Тани были большим ученым, эрудитом.
– Леша, а не для простых людей, где эта информация лежит? И когда будет она рассекречена? – настаивала Таня.
– Это пока неизвестно, – убежденно проговорил Леша.
– А кому известно?
– Ученым-физикам.
– А ты знаешь таких ученых, где они живут? – не унималась Таня.
– В нашем городе живут, одного знаю, – отвечал Леша.
– И где он? – продолжала Таня.
– Есть моего папы знакомый – он физик-ядерщик. Вот придет к нам в гости, я у него и спрошу.
– А когда он придет? – Таню так просто не остановить.
– Ну, наверное, завтра, – автоматически ответил Леша.
– Хорошо, что завтра. Леша, пожалуйста, расспроси его подробнее обо всем.
– А зачем тебе это? – спросил Леша.
– Что? – вопросительно из-под бровей посмотрела Таня.
– Зачем тебе знать будущее? – повторил вопрос Алексей.
– Надо мне это, и все! – с какой-то тревожной нотой ответила Таня, боясь, видимо, проболтаться о деталях своих вопросов к будущему, которые должны быть известны только самой Тане.
Ну, Леша и не хотел знать подробности Таниных затей, признаться, потому, что если во все это вникать, то можно было бы сломать себе голову от разнообразия мыслительного творчества в Танином сознании. Если заглянуть в Танину голову, там, наверное, и черт сломал бы себе ногу, как говорят в простонародье. Все у Тани непредсказуемо и неожиданно происходит. Поэтому Леша с его структурным мышлением и тягой к логической связности мыслей чувствовал себя в глубинах сознания подруги неуютно и не вдавался иной раз в подробности всего, о чем думала и говорила Таня, а интересовался порой только для приличия; потому что если совсем не проявить интереса к Таниным проектам, то она тут же заподозрит что-то, а потом в итоге скажет: «Ты, Леша, мне не друг, раз тебе неинтересно, о чем я думаю». С этим Таниным максимализмом ничего поделать было нельзя. Одним словом, Таня.
