То Силыч четвёртого механика прихватит за подпаривание сальников грузовых лебёдок, более усугубительней – брашпиля. Довеском, кем палуба осолидолена45, ему же припишет. То третьему меху достанется за аварийный, по кэповскому мнению, перерасход запаса котельной воды. У второго найдёт всяко-разные корни зла. В их числе неразродный: пошто шлак не с того борта вечно топят?! Деду воздаст за недоданные мили, поскольку не всегда удавалось кочегарам держать пар на марке. На оправдания, что в бункерах дрянной уголёк со шпица46, Силыч саркастический похмыкает. На копейку того хуже – воркутинский, давал ему повод взрыкнуть: "Советское хаешь?!"
Заскучав на подтяжке «чумазых и маслопупых», плавно переходил к штурманскому составу. Тогда отдувался юный, во всём-то виноватый трёшник. Немного менее – второй штурман, отвечающий за погрузки, выгрузки. Третировал Пётр Силыч и старпома. Есть, есть грешок: во вверенной ему винной артелке, быстро кончалась водка. Правда, как ей не убывать, если начальник судовой радиостанции, нет-нет и вручит очередному счастливцу отпечатанную весть о рождении сына или дочки. Запросто получалось радовать двойней.
Такое и не обмыть?! За сынка полагалась выдать две бутылки. Ну, а за два сына – прикиньте? Едва ближний круг корешей тостуемого и примкнувшего радиста отпоздравляются, тотчас вручается совершенно противоположная. Уточнённый пол двойни – женский! И та путаница из-за плохого прохождения морзянки в эфире. Рехнуться можно, сколько в нём лишнего писка и треска! Уже чуть потухший папаша, сандалит к старшему помощнику. Так-де, и так. Ошибочка, но, посудите, какая расприятная. С вас – пара поллитровочек и на рюмочку зайти покорнейше прошу.
На следующее утро, без свидетелей, суётся состоявшемуся отцу двойняшек настоящая радиограмма. «Милый … у нас родилась дочь тчк Вес 3 зпт 800 тчк Похожа на тебя и бабу Полю тчк Любим зпт ждём тчк»
Туточки новым разиком не завернёшь. Словом, редкий подбор весельчаков и приколистов, числом эдак с полсотни. ЗнАмо ведь старые пароходы, на которых одних кочегаров, самое меньшее, 16ть(!) душ.
Рядовых членов команды вразумлять не по капитанскому статуту. Вот и Силыч справедливо полагал, что в этом никакой нужды нет. Их в свою очередь школил, ругаемый кэпом, весь номерной комсостав. Подходец тот же: где увидят, хотя бы намёк на нерадение, там и прихватят. Лишь за поведенческие оттенки стропалил один помполит, заходивший со своего партийного угла. Средства воздействия применял, куда угарнее дыма из трубы.
Стоило слегка отметить в характеристике: «В совпортах увлекается женщинами лёгкого поведения и спиртными напитками». Таким Макаром прощай, виза. Ты – вечный каботажник.
С подобным набором «кувалдочек», точно на идеальном киле ежечасно прЯмилась судовая дисциплина. Здесь ли высмотришь потакание, панибратство и веру в лучистость раскаянья?! Истинно, как есть по старо-морскому: грубо, доходчиво, верно. Но нет правил без исключения. Пора познакомить вас с буфетчицей Капиталиной.
Была она женщиной степенной, как прежние северянки светловолосой, с приятными чертами лица. Необделёна матушкой-природой видной статью, бархатным распевным голоском, плавностью округлых движений. Кроме школы семилетки, никакими вздорными знаниями непорчена. Одно плохо – к совсем обездоленному поколению причастна. Ровесники её погибли кадровыми солдатушками. И помоложе – на подмогу им, да на ту же смертную участь. Какие справные остались, при орденах и трофейных аккордеонах, чуть ли не на вокзалах разобраны. Калеченных без рук и ног, спивающихся от увечий, взяли из бабьего сострадания. Так что девчоночке Капе, мечтавшей о любви, никогошеньки не досталось. Эх, только ли ей?! Они-то доподлинно знавали, какая это стерва – война.
