Постепенно шум стал стихать, камни шуршали, устраиваясь удобнее, то и дело раздавался стук, шорох, потом пронесся тихий вздох, словно земля наконец успокоилась, и остался лишь быстрый ритмичный стук под ладонью. Опомнившись, Тиль убрала руку с груди Ланса, высвободилась из тесных объятий. Колдун посмотрел на нее, сглотнул, и крохотная царапинка на его шее — наверняка порезался, когда брился, — дернулась.
— Матильда, — сказал он. — Нас что, похоронили заживо?
***
Серый потолок, серый пол, выход плотно завален камнями, так что и мышь не пробежит. Тиль пошла вдоль стены, прислушиваясь, приглядываясь, пытаясь уловить движение воздуха, которое могло бы означать возможность спасения.
Ланс сидел посреди зала, обхватив голову обеими руками, и раскачивался. Тихий жалобный стон вырвался из-за сжатых зубов.
— Слушай, Ланс, ты только что рассказывал, как ходил на свою могилку, чтобы победить страхи, — сердито напомнила Тиль. — Давай, продемонстрируй на практике, какой ты крутой.
Ланс вскинул на нее глаза, перестал раскачиваться.
— Мы здесь вдвоем, два сильных мага, не скованных железом и запирающими знаками, — продолжила увещевать его Тиль. Она подошла к нему, присела на корточки. — Мы выберемся.
Колдун, выглядевший совершенно несчастным, неуверенно кивнул, глядя ей в глаза.
— А если нет, — улыбнулась Тиль, — то, по крайней мере, один из нас сможет съесть второго.
— Я сильнее, — хрипло произнес Ланс, откашлялся.
— Это мы еще посмотрим, — ответила Тиль. Она глянула вниз, и улыбка исчезла с ее лица. — Ланс! Вот что охранял цербер! Ну-ка, встань.
Она нетерпеливо потянула колдуна за руку, заставляя подняться. Склонившись, вперилась взглядом в пол. Исчерканные знаками, со следами воска и копоти камни лишь слегка запылились, будто ритуал здесь проводили совсем недавно. Матильда прошла вдоль круга, нарисованного углем, присев, потрогала засохшие потеки воска и выдернула опаленный почти до основания огарок свечи. Понюхав свечку, она поморщилась и выпрямилась, хмуро глядя на бурое пятно в центре круга. Повернувшись, уткнулась в грудь Лансу, который ходил за ней, как привязанный. Он забрал у нее свечу и отбросил к стене.
— Матильда, — сказал он и, взяв ее руку, положил себе на грудь. Сердце его колотилось в бешеном ритме. — Я долго не выдержу.
Тиль обеспокоенно на него посмотрела: по виску Ланса ползла капля пота, губы, обычно готовые сложиться в насмешливую улыбку, были сжаты до белизны, зрачки затопили почти всю радужку. Колдун часто дышал, с сипом выдыхая воздух, и Тиль быстро влепила ему пощечину. Звонкий шлепок отразился эхом от каменных стен.
— Ты чего? — возмутился он.
— Привожу тебя в чувство, — нахмурилась Тиль.
— Прежний способ мне нравился больше, — пробурчал Ланс, прижимая ладонь к щеке.
— Ладно, давай попробуем выбраться, — задумчиво сказала Тиль. Она подошла к камням, блокирующим выход, вытянула вперед руки. Белый свет полился из центра ее ладоней, ударил по валунам, кроша их в пыль. Хрупкое равновесие нарушилось, длинная трещина быстро побежала по потолку.
— Хватит! — воскликнул Ланс, хватая ее за руки.
Валуны покачнулись, заскрежетали, каменный язык вытянулся в узкий зал. Ланс расправил куртку и швырнул ее к выходу. Кожанка растянулась как парус, заклепки рукавов впились в противоположные стены зала. Камни быстро набивались, растягивая тонкую преграду, утыкаясь в нее острыми гранями.
