— Нет. Откуда? — Лика растерянно покачала головой. — Какой-то пленный аристократ.
— Это Амран Хайдар, наш император, — раздался в её голове незнакомый мальчишеский голос.
Арин! Так эльфам всё-таки удалось снять барьер, мешающий ему нормально общаться. Говорить зубастой пастью невозможно, но обмениваться мыслями эльфов учат с младенчества, а он ещё и у человеческого мага учился.
Так, стоп. Опять её понесло не туда. Сам факт того, что Арин заговорил, затмил собой смысл его слов.
Император! Амран Второй! Грязный и оборванный! В какой-то вонючей яме, которая и на тюрьму (как Лика её себе представляет) не очень похожа. Как такое возможно? Конечно, столичные новости доходят до Первых Холмов с большим опозданием, если вообще доходят. Но весть о перевороте не могла так просто «потеряться». Ведь два года назад, когда трое старших принцев дрались за власть после смерти императора Гайсана Сиятельного, кумушки у колодца чуть ли не тухлыми яйцами кидались, споря кто из них победит. И никто и предположить не мог, что в этой борьбе погибнут все трое, а на престол взойдёт младший, четвёртый принц, который к власти никогда не стремился и никакими особыми заслугами известен не был. Да и вообще в Первых Холмах не все знали о его существовании. Правда, имя у него было знаменитое, и кумушки тотчас сочинили, что его давно покойная матушка, вторая жена Гайсана Сиятельного, опальная императрица Милена, была провидицей, и не зря назвала сына в честь первого императора.
С тех пор особых новостей из столицы не приходило. Ну, жил себе где-то далеко молодой император. Правил как-то. Хорошо ли, плохо ли — в таком захолустье, как её деревня, это ни кого не волновало. Тем более что на жизни деревенских это никак не отражалось.
Лика молчала долго, переваривая новость. Наконец, смогла произнести:
— А это точно он?
— Он, он. Я его два раза совсем рядом видел, — жизнерадостно подтвердил Арин.
— А я играл для него во дворце, — добавил Элиор.
— То есть император Амран где-то в заточении, и об этом никто не знает? — подвела итог Лика. — Теперь, понятно, почему Арина так хотели убить. А кто всё это устроил? И нашествие низших на Первые Холмы — тоже его рук дело?
— Правильно мыслишь, девочка, — словно про себя пробормотал сидящий в высоком кресле у стены незнакомый беловолосый эльф и вновь замолчал, откинувшись на вычурно изогнутую спинку. (А ведь ещё вчера, когда она заходила сюда с Элиором, никакого кресла в комнате не было).
Продолжать он не собирался, и заговорил Велирин.
— Мы не знаем, кто за всем этим стоит. Но, возможно, ты сможешь помочь нам разобраться.
— Я?! Но как? Я никогда не видела императора и не была в столице. Я только на ярмарку в соседний городок несколько раз выбиралась. Больше нигде не была. Ну, не считая, что тут у вас появилась. И то случайно.
— Случайностей не бывает, — задумчиво изрёк беловолосый и вновь замолчал, словно уйдя в себя. А затем внезапно «проснулся»:
— Арин, расскажи нам, пожалуйста, всё, что сочтёшь нужным о том, как ты оказался в этом теле, и что произошло потом до твоей встречи с братом.
— Ну… — замялся Арин, — я же открывал память.
— Расскажи, сынок, — поддержал беловолосого Велерин, — это может быть важно, да и Лика должна это узнать.
— Ладно, — жёлтый демон потоптался на месте, взглянул на своё спящее человеческое тело, отвёл глаза и прижался к коленям брата. Элиор зарылся рукой в густую шерсть на его загривке, успокаивая.
