Сам отец Ипполит о многолетнем периоде своего подвижничества на Афоне говорил очень мало. Лишь однажды, в духовной беседе с насельниками Свято-Николаевского монастыря, он обмолвился, что Господь через него спас святые мощи преподобного Силуана Афонского. В те годы преподобный Силуан еще не был канонизирован, многие не верили в его святость, иные же считали великим подвижником, но, имея веру не по разуму, хотели спрятать останки так, чтобы их никто уже не нашел. Но промыслом Божиим через отца Ипполита сохранились останки старца Силуана для их прославления. Заслуживает внимания тот факт, что отец Ипполит исполнял то же послушание, что и преподобный Силуан Афонский – был экономом монастыря.
Все время своей службы на Афоне батюшка хранил в своем сердце Россию, родное село, близких людей, любимых отца и мать, сестер. Выходил на пустынный берег, пел: «На чужой стороне я как гость нежеланный…» Пел и плакал.
На вопрос:
– Вы тяжело переносили разлуку с родной землей?
Ответил однажды:
– Да, тяжело. Я всегда говорил, что человек получает настоящее познание родины только тогда, когда поживет на чужбине. Слову «родина» нет цены… Ходил я к морю, на камушке сяду, пою, молюсь и плачу.
«От многих страданий мира плачет монах, – говорил преподобный Силуан Афонский. – Так плакал Адам о потерянном рае… О любовь Господня! Кто познал Тебя, тот неустанно ищет Тебя, день и ночь кричит: “Скучаю я по Тебе, Господи, и слезно ищу Тебя. Как мне Тебя не искать? Ты дал мне познать Тебя Духом Святым”…» – Дальше старец Силуан добавляет уже от лица Адама: «Вы не можете разуметь моей скорби, ни того, как рыдал я о Боге и рае. Слезы мои текли по лицу и мочили мне грудь и землю; и пустыня слушала стоны мои. Меня терзали злые мысли; меня опаляли солнце и ветер; меня мочил дождь; меня мучили болезни и все скорби земли, но я все терпел и крепко уповал на Бога.
И вы несите труды покаяния: возлюбите скорби, иссушите свои тела, смирите себя и любите врагов, чтобы вселился в вас Дух Святой, и тогда познаете и обретете Небесное Царство…»
Архимандрит Мирон (Пепеляев), который знал отца Ипполита еще с Глинской Пустыни и тоже подвизался на Афоне, вспоминает: «По Божьей милости я был на Святой Горе Афон. Из Псково-Печерского монастыря нас было четыре монаха. Мы лично получили благословение Святейшего Патриарха, ныне покойного, Пимена и благословение митрополита Никодима Ленинградского и Новгородского, сподобившись быть у них. Летели мы самолетом из Москвы, посадку делали в аэропорту города Софии (Болгария), потом пересели на другой самолет, который летел до Афин. От Афин нас повезли автобусом в Салоники. Там мы посетили великолепный большой собор святого великомученика Димитрия Солунского, который был построен над темницею, где принял мученическую кончину святой Димитрий. Все это было для нас очень трогательно, я даже плакал. Посетив эту величайшую святыню Греции, мы поехали дальше до города Урануполи. Название города на русском языке означает “небесный” город. Это небольшой городок на берегу Эгейского моря. Море встретило нас очень сурово – мы попали в бурю. Я сам лично сильно волновался, потому что плавать я не умею. Грек же, который управлял этим кораблем, держался так смело, будто он всю жизнь на море и ему не страшно ничего. А для меня это было страшно. Во время бури нас так кидало из стороны в сторону, что все заплескивало водой. В такую бурю невозможно было что-либо разглядеть. Лишь только тогда, когда мы приблизились к самой пристани, я увидел наш монастырь святого великомученика и целителя Пантелеимона. Нес я там послушание один год и шесть месяцев, но по немощи моей и по болезни вынужден был вернуться в Россию, в Псково-Печерский монастырь.
