— Если согласишься ...возьму тебя. ...под мою защиту.
В этом диком мире, когда за три дня я увидела лишь скотское отношение к женщинам, его слова стали бальзамом. С одной стороны, я понимала, что все может быть подстроено. Манипуляция или психологический прием. Сначала всякие амбалы глумятся, держат в натуральных клетках, выставляют на аукционе, дед этот вообще добил, и после всего этого ужаса приходит серьезный мужчина, готовый пожертвовать многим, просит о согласии, дарует призрачную свободу. Чье сердечко не растает?
С другой стороны, я помнила, что три дня в пустыне он держал свое обещание. Только подслушанный разговор с братьями портит благостную картину.
Во сне я осознавала все события прошлого и настоящего.
— ...имею право отказаться от тебя…, ...останусь бескрылым. ...наложница. Женой не стать.
Пусть я не полностью вникала в смысл сказанного, слова отравляли горечью, цепляли, лишь для того, чтобы я была покорна. Кому хочется быть вечной наложницей? Он хотел, чтобы я сделала его крылатым. Но как? Я не понимала тогда. Зато сообразила сейчас по обрывкам слов и фраз. Крылатыми их делает любовь женщины. Искренние чувства, поэтому они стараются вызвать в женщинах эмоции, сдабривают кнутом в виде унижений и пряником сладких слов. Мы, женщины, легко раскрываем свои объятия и чувства под натиском их зелий и стремления любить.
Несмотря на все свои умозаключения, я вновь киваю в этом странном сне, но более осознанно. Почему? Не знаю. Чувствую, что все правильно. Так надо. Ответы для разума придут позже.
После этого моего кивка я вновь пережила наше единение. Его взгляд моментально изменился, из внимательного и делового превратился в расплавленную лаву. Я говорила, что возбуждена? Так вот, от его горящего взгляда я воспламенилась так, что теперь его огонь поглощал меня целиком и полностью. Я совершенно не нуждалась в предварительных ласках, я нуждалась в нем, в том освобождении от своих чувственных желаний, что стали пыткой. И только он мог мне помочь.
Тем, что согласилась, я позволила не только ему прикоснуться к себе, но и дурману взять верх, отдалась на волю инстинктов. В этот раз они победили.
Очень скоро я почувствовала тяжесть мужчины, назвавшийся мужем, он жадно целовал меня и рассматривал, а потом плавно и мягко вошел. Неглубоко. Вздувшиеся вены на руках и шее, мое нетерпение, но он замирает на секунду. От резкого толчка я неожиданно испытываю острую боль, и невольно по щеке скатывается слезинка.
Я удивлена. Что? Опять? Но мужчина не дает задуматься. Легкое движение, и я чувствую, как внутри теплом разливается удовольствие. Мужчина слизнул соленую капельку и продолжил двигаться, то размеренно и глубоко, то быстро, с силой. Он будто тормозил сам себя, тяжело дыша и смотря на меня диким взглядом. Я помню муку на его лице, и то, как сама сгорала под его напором. Невыносимое удовольствие волнами поглощало мое тело при каждом движении. Пока плотину не прорвало, кажется, я кричала, а внутри все пульсировало и сжималось. Мужчина продолжал свои неистовые движения, не давая мне остыть.
— У нашей расы есть особенность.
Он выскользнул из меня, развернул к себе спиной и поставил на четвереньки.
— Мы отдаем избраннице свой юир.
Он вошел резко и глубоко. Удовольствие острой иглой пронзило тело. Приходилось крепко держаться, чтобы не упасть под яростным натиском.
— Юир — это наша суть. В результате эволюции природа сделала так что, попадая в тело женщины, оболочка юира распадается и гены крылатого народа встраиваются в ген существа любой расы.
