Крылья по графику. Пьесы для чтения - страница 14

Поликсена. А вот и нет. Есть у меня такое место. В пятнадцати верстах от стен, живет крёсенка. Так ее звали у меня в семье. Никто здесь про нее не знает. А я к ней и шла в тот год, как несчастья в ваш край меня привели. Женщина добрая и не болтливая. Анастасией зовут. Живет одна.

Исидор. Уговорила. Только уговор, пойдем вместе. Что тебе здесь делать?

Поликсена. Уйдем мы отсюда и уж не вернемся. А тебе труд крестьянский, что корове седло. Захочется в монастырь. С отцом Иосифом, или еще с кем поговорить.

Придумки свои кому там расскажешь?

Исидор. Тебе и расскажу.

Поликсена. Мне от них никакого умиления. А тебе нужно, чтоб на тебя люди дивились, рот открыв на глупость твою. Не первый год тебя знаю, захиреешь без монастырских, без грамотных, да просто, без людей новых. Ведь у крестьян как: вчера Макар, сегодня Макар, завтра Макар. Да бездельников там ой, как не любят.

Исидор. Выдумщица ты моя

Поликсена. Останусь я, и ты вернешься в тепло, в сытость. Я тебя, родненький, ждать буду. Молиться за тебя буду. Ну? Как?

Исидор. Ну и умница, дуреха. (Пауза) Пропаду я там без тебя.

Поликсена. Со мной пропадешь тоже. Я бы с радостью бросила монастырь и в деревне бы жила. Да тебя деревенские не примут. За лешего почтут. Пожалуй, и камнями забьют. А так, ты один тихо поживешь месяц, другой и вернешься.

Исидор. Нет. Нет. Нет. Только с тобой.

Поликсена. Хорошо, со мной. Ты сегодня, а я через месяц.

Исидор. Нет, нет, нет. Завтра.

Поликсена. Как завтра? Через месяц в самый раз. Чтоб незаметно.

Исидор. Хорошо, через две недели.

Поликсена. Согласна. Одевайся, садись есть.

Стук в дверь. Входит молодой послушник.

Послушник. От отца Иосифа я. Велено ждать тебе через полчаса у моста на Белозерскую дорогу.

Уходит

Поликсена. Час от часу не легче. За полчаса ты далеко по Вологодской уйдешь. Собирайся быстро.

Исидор. Сама ты по Вологодской ступай. Не знаешь, что ли отца Иосифа. У него везде глаза и уши. Нет. Пойду, как сказано. Прощай, любовь моя. (Кланяется Поликсене) Бог даст, свидимся. А не свидимся, прости меня, не поминай лихом. (Плачет) Прощай.

Картина десятая

Прошло две недели.

Ночь. Комната Поликсены. Стук в дверь. Входит крестьянин из соседней деревни, он тащит Исидора, избитого до полусмерти. Поликсена выскакивает из постели. Причитает.

Крестьянин. Вот, нашел на дороге. Добрые люди подсказали, что тебе его.

Исидор (поднимается на ноги). За что, Ироды, за что, я спрашиваю Родная моя. (Плачет) На ноги наступишь, пальцев десять, все десять взвизгнут. Головы не поднять.

Поликсена. Кто тебя, Исидор, кто?

Исидор. Ироды. Ироды, они самые, что ни на есть, люди. Иродов прощаю. Вмажет в глаз, все ясно. Не ангел. Человек. Иродов прощаю. Тебя, мою радость, тоже прощаю. Ты тоже человек. Уж неродной. Родных нет. Все родные умерли, и меня зовут к себе… Если б кто покой мне дал. Ах, если б дал. Нет покоя не… ет. Всё в клочки. Ничего целого. Разорвали на кусочки. Утро ли, вечер – столько людей лежит сейчас, мучаются. Ах, сколько людей. За что? За так. Прощаю. Всех Иродов прощаю.

Картина одиннадцатая

Прошло несколько дней. Исидор все еще слаб, он сидит на кровати, перед ним табурет, на нем миска каши и тарелка пирогов.

Входит Поликсена

Поликсена. Ты что ж, ничего не поел. Сколько дней прошло, а ты всё не ходишь.

Исидор. Кусок хлеба съел и чаю попил.