Максим остановился как вкопанный, слегка отведенное назад для удара плечо застыло, словно оцепенело. Максим во все глаза смотрел на лезвие ножа.
– Оп-па! – проговорил наглец и тихо засмеялся.
Максим перевел взгляд с ножа на лицо незнакомца.
– Какого черта? – спросил он дрогнувшим голосом. – Чего тебе надо?
Незнакомец перестал смеяться.
– Чего мне надо? – тихо переспросил он.
– Да. Чего ты хочешь?
– Хочу посмотреть, какого цвета у тебя кишки, фраерок. Хочу выпотрошить тебя, как курицу.
– Но… зачем? – недоуменно и испуганно спросил Максим. – Тебе нужны деньги?
Незнакомец насторожился.
– А у тебя есть? – недоверчиво поинтересовался он.
Максим сглотнул слюну и ответил:
– Немного.
– Сколько?
– С собой рублей… пятьсот.
Незнакомец нагло усмехнулся:
– Не густо. Как же ты платишь за своих баб, если ходишь с пустым кошельком? Хотя, пардон, кажется это они за тебя платят. Ты ведь альфонс?
– Э-э-э… Я…
– Чего ты блеешь, как овца? Отвечай, как мужик. Альфонс или нет?
Максим покосился на мерцающее лезвие ножа и промямлил:
– Я, собственно, не совсем понимаю, какой смысл вы вкладываете в это…
– Ну, ты тупой, – дернул щекой незнакомец. – Платят за тебя бабы в кабаках?
– Случается. Но я бы не сказал, что это норма, потому что…
– Закрой, – небрежно приказал незнакомец.
– Что? – не понял Максим.
– Рот закрой, – насмешливо ответил незнакомец. – Утомил. А теперь слушай меня внимательно, писюк. Видишь вон ту машину? – Он кивнул через плечо на одиноко стоявшую у бордюра черную «мазду». – Видишь или нет?
Максим прищурился и кивнул:
– Да.
– Чего да?
– В-вижу.
– Молодец. Топай туда. Только потихоньку. Имей в виду: если что, я церемониться не буду. Чирк – и все.
За время разговора Максим успел прийти в себя. Он слегка приосанился, на лице его появилось выражение оскорбленной гордости.
– А если не пойду? – с вызовом произнес Максим. – Ты что, зарежешь меня? Прямо во дворе?
– Ты в этом сомневаешься?
Максим вспомнил, что с подобными субъектами нужно вести себя уверенно, как с собаками, выдавил из себя усмешку и сказал:
– Убери нож, парень. Тут полно людей. Тебя наверняка видели. Твою рожу раз увидишь – не забудешь, с закрытыми глазами нарисуешь.
Вместо ответа незнакомец вдруг дернул рукой. Максим вскрикнул и отпрянул, схватившись рукой за порезанную щеку. Между его пальцев текла кровь.
– Ты что, сука, делаешь? – страдальчески простонал он.
Удар ногой в пах заставил Максима взвыть и согнуться пополам.
– Это тебе за суку, – пояснил незнакомец. – Хочешь еще?
– Ты меня порезал… – почти плача простонал Максим. – Я весь в крови.
– Ничего с тобой не случится, фраерок. В машине есть пластырь. Заклеишь, чтобы не испоганить салон. Топай к машине. Ну!
На этот раз Максим подчинился. Его рука, прижатая к щеке, была испачкана кровью, но не сильно; судя по всему, порез был не слишком глубокий.
– Ты меня изуродовал, – плакал, шагая к «мазде», Максим.
– Шрамы украшают мужчину, – возразил незнакомец. – А будешь скулить, я тебе еще больше вывеску попорчу.
