Кто осудил Иисуса? Точка зрения юриста - страница 26

То, что этот текст (так называемый Testimonium Flavianum) представляет собой явную подделку, и к тому же очень грубую, уже не вызывает, насколько мне известно, никаких сомнений ни у одного серьезного исследователя. Флавий, чтобы написать подобный отрывок, должен был быть христианином; но он им не был. Хотя он и состоял на службе у римлян, он оставался преданным еврейскому вероучению и не считал Иисуса Мессией.[115] Незначительное меньшинство авторов (к примеру, Клаузнер) все-таки считают правдоподобным, что это явное упоминание об Иисусе восходит к Флавию, включая, возможно, даже положительно окрашенное замечание о том, что Иисус был мудрым человеком, и предложение: «Пилат, по наущению руководящих среди нас мужей, осудил его к смерти на кресте». Даже если принять это мнение меньшинства, следует согласиться с тем, что в конце I века, когда христианство уже было распространено во многих регионах, историческая значимость Иисуса из Назарета ограничивалась лишь данным упоминанием по имени в обширной хронике.

Иосиф Флавий происходил из аристократической иерусалимской семьи. Его отец был священником (и, таким образом, членом Синедриона) как раз в то время, когда предположительно состоялся суд над Иисусом. Сам Иосиф был фарисеем. В начале войны 66 г. н. э. он был еврейским главнокомандующим в Галилее. После того, как римляне захватили крепость Иотапата, он был взят в плен и приведен к римскому полководцу, ветерану сражений и знаменитому воину Веспасиану.[116] Иосиф знал, как можно снискать расположение победителя, и вскоре принял римское гражданство, а Веспасиан тем временем стал императором. Вскоре после этого Иосиф получил языческое имя «Тит Флавий» – по первому имени Веспасиана и по названию его родового имения. Фамилией он сделал свое еврейское имя, добавив к нему латинское окончание (Josephus). Как римский гражданин он звался теперь Тит Флавий Иосиф, а его еврейским именем было Йосеф бен Матитьяху га-Коген.

Флавий, безусловно, услышал бы хоть что-нибудь от своего отца, или родственников, или от друзей своих родителей, если бы какой-либо выдающийся человек в Иерусалиме, в последний год правления Тиберия, фигурировал в сенсационном и беспрецедентном двойном суде – в еврейском Синедрионе и римском трибунале – и был приговорен к смерти и казнен. Никодим, член Синедриона, о котором до нас дошли некоторые сведения,[117] также не обмолвился ни единым словом о суде, хотя он был предположительно близко знаком с осужденным (Иоан. 19, 39). Сказано, что вместе с другим членом Синедриона, Иосифом из Аримафеи, он позаботился о том, чтобы Иисуса достойно погребли.